Основная операция
Шрифт:
Авианосец «Калифорния» и ракетный фрегат «Молния» синхронно выполнили команду «право на борт» и, описав полукруг, легли на обратный курс. Эсминец «Стерегущий» прибыл в расчетную точку и пришвартовался к «барракуде». Это мало походило на бункеровку, больше — на ожидание сменного экипажа, который уже вылетел транспортным самолетом ВВС в Дели.
— Ну, ордена мы, может, и не получим, но на службе останемся, — едва заметно улыбаясь, сказал адмирал флота Истомин. — Все-таки сумели остановить угнанный ракетоносец! А твоего… Мотина я поощрю своими правами…
— Он
Высокий широкоплечий молодой человек с потертой папкой в руках шел по коридору историкоархйвного института. Остановившись у двери с табличкой «заведующий кафедрой», он подергал ручку, но дверь была заперта.
— Профессора Пеструхина нет, — сказала пробегающая мимо белокурая лаборантка.
— А когда будет?
Девушка на ходу пожала плечами.
Молодой человек направился обратно, но дорогу ему заступил крепкий парень специфического бандитского вида: короткая стрижка, невыразительное лицо с тусклыми глазами, кургузая кожаная курточка, спортивные штаны, замызганные белые кроссовки.
— Зачем вам Пеструхин?
Молодой человек раскрыл папку.
— Я интересуюсь библиотекой Ивана Грозного. Хотел проконсультироваться с профессором. Как вы думаете, там были византийские свитки?
Оловянные глаза не задержались на стопке газетных и журнальных вырезок, они ощупали атлетическую фигуру и волевое лицо собеседника.
— Что-то ты не очень похож на этих отключенных мудаков… Не из коптевских? Куда вы Влада и Ржу подевали?
— Не понимаю, о чем вы? — вежливо сказал молодой человек, который застрелил упомянутого Ржу своими руками. А заодно с ним еще двоих. — Вы, наверное, студент? Или уже аспирант?
В принципе, он без особого труда мог прикончить и этого парня. Если бы возникла необходимость.
Но тот быстро осмотрел одежду: кроличью шапку, неновое серое пальто с завязывающимся на талии пояском, ботинки, явно пережившие три, а то и четыре сезона, и утратил к посетителю всякий интерес. Молча повернувшись, крепыш сел на старый обшарпанный стул в углу холла.
Скороходов вышел на улицу. За последнее время он прочел почти все, что написано о пропавшем сокровище. И понял, что держал в руках один из самых больших кладов современности. Если бы вместо второго фонарика он догадался поднять ту толстую книгу, то, наверное, смог бы обеспечить себя на всю жизнь.
— А она существует? Или это легенды? — маленький щуплый парнишка, склонив голову, рассматривал его беспомощными глазами. — Я писал у Ивана Викторовича реферат, получил пятерку… Но если бы она была, ее бы уже нашли, верно?
Скороходов видел библиотеку своими глазами. Но судьба не дает повторного шанса тому, кто один раз упустил клад. Он устроился в метрополитен путевым обходчиком и десятки раз исходил туннель у станции «Библиотека имени Ленина», ощупал каждый метр облицовки бетонных плит, совал нос в любую щель, напоминающую боковое ответвление… Все напрасно. Иногда ему казалось, что в памяти каким-то образом отложились
— Наверное, существует. Но лучше спросить у профессора. Он что, уехал?
Студент пожал плечами.
— Никто не знает. На работе нет, дома нет. Он что-то говорил про экспедицию… Но никто не знает…
Скороходов медленно шагал по грязному тротуару. Надо было купить что-нибудь на ужин. Да подыскать себе симпатичную крепкую девчонку… С Мариной Поповой после подземных скитаний у него секса не получалось, да и вообще взаимный интерес пропал… Она маниакально озабочена тем, как увеличить грудь и выйти замуж. Похоже, что у нее «поехала крыша». Хорошо еще, что деньги поделили поровну без скандала…
Впереди шла стройная девушка. Короткое пальто открывало рвущиеся из сапог тугие икры. Она свернула в продовольственный магазин, и Скороходов двинулся следом.
— Итак, все лопнуло! — утратив обычную неторопливую вальяжность, возбужденно говорил Норейко. — Ультиматума нет и как будто не было… Повод к прекращению военных действий отпал. И пятнадцать триллионов, выделенные на восстановление Чечни, заморожены. Значит, сколько мы на этом потеряли?
— Как Коржов это сделал? Наш главный силовик уверял, что успешная операция невозможна, — бросил Шатохин.
Гонтарь развел руками.
— Выходит, он сделал невозможное.
— А с Дудариком и Горцем? — вмешался угрюмо молчавший Поплавский. — Похоже, что Корж просто использовал Хвощинского. Во всяком случае, Горец подставлен под удар именно его руками.
Кукловод кивнул.
— Это уже переходит всякие границы.
— Так подскажите наконец Хозяину! — раздраженно сказал Поплавский.
— Ну конечно, вы с Коржом старые друзья! Особенно после того, как он положил на асфальт всю вашу охрану.
— Глупости. Я не смешиваю личные обиды и деловые отношения. Просто он приобрел слишком большой вес и очень широкие полномочия. А значит, сужаются наши возможности. Ведь все в мире ограничено: и власть, и деньги…
— Да, Коржов становится слишком опасен, — задумчиво сказал Гонтарь. — Он сколотил мощный оперативный аппарат, мое разведуправление засекало его активность за границей… И силовые подразделения накачали мускулы. Ведь акция в Чечне — это хорошо продуманная и блестяще проведенная военная операция. Если Дударик действительно убит…
Красавчик едва заметно улыбнулся, но тут же постарался скрыть улыбку.
— …это означает, что боевые возможности Службы безопасности превосходят объединенные возможности всех силовых структур!
— Он знает, куда и сколько ушло нефти, кто, сколько и кому заплатил, — добавил Петр Петрович. — Мне это очень не нравится.
— А самое главное — он запросто может прийти и арестовать любого из нас! — озабоченно проговорил Шатохин. — Нас не защитит ни охрана, ни положение, ни связи…
Хвощинский молчал. Он редко встречал такое единодушие.