Основные положения теософии
Шрифт:
К тевтонской подрасе принадлежат славяне, скандинавы, голландцы, немцы и англичане и их потомки по всему миру. Смешав несколько подрас, Ману этой расы формирует сейчас шестую подрасу, которая в таблице названа «австралоамериканской». Она находится в процессе становления в США, Австралии и Новой Зеландии. Седьмая подраса, которая появится еще не скоро, уже проявляет слабые признаки своего будущего типа. В Бразилии местами в лицах детей проявляются черты, которые дают основания заключить, что это тип не австралоамериканский, а другой вариант арийской расы. Седьмую подрасу вполне можно назвать латиноамериканской, чтобы отличить ее от шестой, австралоамериканской.
Ману шестой коренной расы позднее начнет развивать свой будущий тип из шестой подрасы ариев, и через десятки тысяч лет Ману седьмой коренной расы создаст свою новую расу из седьмой подрасы шестой коренной расы.
Коренные расы и подрасы играют предназначенную
20
Парсы – этноконфессиональная группа последователей зороастризма в Южной Азии (Индии и Пакистане), имеющая иранское происхождение. Традиционная область расселения – индийский Гуджарат, сегодня большая часть парсов проживает в Мумбай.
Рис. 27. Характеристики рас
На рис. 27 представлены некоторые характеристики рас, и, чтобы понять важность этой таблицы, представим себе, как душа последовательно рождается в каждой подрасе.
Какой удивительный опыт получил бы человек, будучи примитивным гигантом, рожденным в первой подрасе атлантов, а потом насколько отличался бы его опыт как жителя гор, молчаливого и выносливого, чувствительного к движению солнца и облаков. Если бы он родился тольтеком в Атлантиде или Перу, его жизнь могла бы быть жизнью чиновника некой патриархальной системы управления, которая составила славу тольтекам; он взвалил бы на свои плечи заботу о благополучии жителей деревни или провинции, так как его научили подчинять личное нуждам тех, кто его окружает. Как туранский переселенец он познал бы странствия в поисках новых земель, борьбу за покорение природы в новых условиях. Как исконный семит он был бы прежде всего воином, развивающим быстроту реакции, и ему внушали бы, что его жизнь принадлежит не ему, а племени. Родившись аккадцем, он познал бы магию моря, необходимость учитывать психологический момент, продавая свои товары, и в конкурентной борьбе развивал бы силу своего ума. А затем, будучи китайским крестьянином, который едва ли захочет покинуть землю своих предков даже на один день, он знал бы каждого из своей деревни, разделял бы его горести и печали и обрел бы смысл жизни вдали от потрясений войны и суеты торговли.
Представьте себе, как отличался бы опыт души в тех же самых подрасах, если бы она воплотилась в женщину, со своими женскими обязанностями. У нее появились бы иные взгляды и особая чувствительность, без которых душа, несомненно, осталась бы обедненной.
Следуя за путешествиями души от перерождения к перерождению, давайте остановимся на ее появлении в арийцах. Жизнь в Индии несомненно оставила бы в душе неизгладимый след, одарив ее беспристрастным взглядом на жизнь индусского философа. Позднее, в древнем Египте, среди практичных и счастливых людей, не привыкших предаваться мечтам, она развила бы еще одну сторону своей природы. Разве не оставила бы пустыня след в душе араба, рожденного в ее недрах, в виде тонкой чувствительности и ощущения одиночества человека и необъятности природы? Став иранцем, родившимся в цивилизации, которая нацеливает его на успехи в коммерции, она узнала бы много об изобретательности и инициативе, трудолюбии и честности. Свои мысли он облекал бы в поэтическую форму, даже если бы не мог их выразить (он не мог бы говорить иначе, чем выражая мысли поэтическим языком), и пусть в нем не было бы ничего поэтического, все равно его жизнь как иранца заставила бы его прикоснуться к еще одной стороне жизни. Затем у него как у кельта – возможно, грека из Афин – появилось бы новое представление о жизни, основанное на вере в то, что боги повсюду – и на море, и на суше, и что он рожден от богов, чтобы сделать жизнь искусством, познать в идеале нечто важное обо всем и таким образом развить целостный характер и здоровое сердце. Или будучи римлянином, твердым в убеждении, что религия, семья и государство – едины, с глубоким пониманием закона и преклонением перед ним, с готовностью подчиняться, осознавал бы, что его задача –
21
Туатха Де Данаан – народ богини Дану, гэльское царство (прим. ред.).
А потом, при рождении тевтонцем в Скандинавии, Англии или Америке, – какие новые качества душа добавила бы к уже приобретенным? Она получила бы практичный взгляд на мир, беспристрастность в научных исследованиях, добросовестность в делах и индивидуализм. А Бетховен, и Вагнер, и Шекспир придали бы новый смысл ее жизни.
Уже сейчас мы можем предсказать некоторые качества будущей подрасы – шестой, австралоамериканской, возникающей сейчас в Америке, Австралии и Новой Зеландии. Это чувство братства, проявляющееся в новых взаимоотношениях между родителями и детьми; сотрудничество при объединении и «слиянии» в бизнесе и в работе по укреплению материального благосостояния; интуиция и умение по-новому подойти к решению мировых проблем, будучи не скованным традициями старого мира; радость от наслаждения солнцем, свежим воздухом и всем тем, что объединяет людей в сообщества.
Что же можно сказать о седьмой подрасе? Хотя она все еще находится в начале пути, слабые ростки ее жизни можно заметить сегодня в тяге Латинской Америки к архитектуре, поэзии и музыке, в подсознательном обращении к «славе Греции и величию Рима». В том далеком будущем жизнь людей будет более наполненной, чем даже та, о которой мечтала Греция. Из сокровищницы Красоты, которую человек отыщет в своем сердце и уме, придет осознание того, что он божественен, и тогда он реализует свою божественность в творчестве.
Так возникают и исчезают цивилизации, развивая то или иное качество, но смысл всего этого – в перевоплощении. Они приходят и уходят только для того, чтобы подготовить нам почву для получения опыта, в котором мы нуждаемся в череде жизней. Наш Отец небесный создает их из праха, позволяет им играть свои роли, а потом очередной потоп смывает их или уничтожает в огненном катаклизме; но это – только эпизоды в драме, которую Он написал для нас, Своих детей, чтобы, хорошо и искренне играя свои роли, мы когда-нибудь смогли бы стать подобными Ему.
Глава 3
Законы реинкарнации
Господь предоставил душе человека жилище животного, Спросил человек: «Разве я твой должник?»
«Пока еще нет, – ответил Господь. – Содержи его в чистоте, и тогда дам тебе другое, получше».
Раз в десять тысяч лет или еще реже в мире неожиданно рождается идея, которая, подобно Прометею, предвещает человечеству новую эру. И вот столетие назад родилась такая идея – величайшая из идей – концепция Эволюции. Словно вспышка молнии в ночную пору, ее свет проник в каждый уголок, и с тех пор люди начали понимать суть явлений природы, уже не чувствуя себя игрушкой в ее руках. Теряясь в глубине времен, точно так же родилась другая концепция – Реинкарнации.
Реинкарнация говорит о жизни, восходящей к более полным и величественным способностям разума и чувств путем последовательных воплощений, а Эволюция – о восхождении форм, строение которых становится все более сложным. Они словно правая и левая рука Великого Архитектора, строящего мир. Постичь загадку вселенной в свете только одной истины возможно всего лишь наполовину. Рассматривая же их как неделимое целое, как две взаимодополняющие идеи, человек обретает истину, которая развивается по мере его собственного роста.
Хотя реинкарнация обычно считается особенностью души человека, в действительности это процесс, имеющий отношение к жизни во всех организмах. Жизнь засохшей розы возвращается в свой подотдел «групповой души» семейства розоцветных, чтобы затем возродиться в другой розе. Щенок, умерший от чумки, возвращается в свою «групповую душу» собак и позднее воплощается в другого щенка. У человека единственное отличие состоит в том, что после смерти он не возвращается ни в какую групповую душу, поскольку обладает индивидуальным сознанием. Когда он воплощается вновь, то возвращается со способностями, развитыми в предыдущих жизнях, которые не уменьшаются, когда он делится ими с другими индивидуумами.