Основы искусства святости

Беляев Епископ Варнава

Чтобы несколько усмирить свои помыслы и привести себя в страх Божий, припомним и будем держать всегда пред очами слова нашего Господа: Имже бо судом судите, судят и вам; и в тоже меру мерите, возмерится вам (Мф. 7, 1-2). И это еще здесь, на земле. Таким образом, кто кого в каком грехе осуждает, тот непременно, рано или поздно, но попадет в тот же самый грех, хотя бы ему и казалось, что он очень далек от него¹³.

Все до сих пор сказанное относится к рядовым христианам, которые не являются начальниками, подчиненных не имеют, инспекторских обязанностей следить за поведением других не несут, которым ни до чего нет дела, кроме своих грехов да прямого послушания по своей службе.

– 218-

Но

бывают случаи, когда и им, не только пастырям, учителям, отцам и матерям семейств и так далее, приходится рассказывать и говорить о дурных поступках своих близких или дальних. На эти случаи можно дать следующие основные руководственные правила (в вопросах и ответах)¹⁴:

1. «Если я вижу, что кто-либо делает какое-нибудь дело, и рассказываю о сем другому, говоря, что я не осуждаю его, но мы только разговариваем, нет ли при этом злословия в моем помысле?

— Когда человек, говоря, чувствует при сем страстное движение, это уже злословие. Если же он свободен от страсти, это не есть злословие, а говорится для того, чтобы не возросло зло»¹⁵.

2. «Если я говорю авве [игумену] ради других и догадываюсь, что брат смущается этим, как мне поступить? Также, когда он оскорбляет и других, и меня, сказать ли мне ради других или промолчать, потому что это и меня беспокоит? Если же знаю, что брат не скорбит об этом, сказать ли и себя ради, или принудить себя промолчать?¹⁶

— Если ты скажешь авве, а брат смутится этим, то тебе нет до того дела. Когда нужно будет сказать ради других, и это тебя озабочивает, скажи ради их, себя же ради принудь себя не говорить.

3. Но помысл говорит мне, что если брат смутится на меня, он сделается мне врагом, полагая, что я его оклеветал перед аввою.

— Это злой помысл, возбраняющий исправлению брата. Не удерживайся, но говори авве только по Богу, а не по страсти. Ибо и на врачей ропщут больные, которых они лечат, но врачи пренебрегают сим, зная, что после они их будут благодарить.

4. Когда вижу, что помысл побуждает меня сказать не для пользы брата, но для того, чтобы оклеветать [то есть сказать истину со смущением в сердце, с пристрастием],— сказать ли мне или промолчать?

— Вразуми свой помысл сказать по Богу, а не по страсти. Если же побеждаешься желанием оговорить брата, скажи авве [игумену], исповедуя ему клевету свою, чтобы обоим вам получить исцеление: брату от греха, а тебе от клеветы.

– 219

5. Если же помысл не допустит меня исповедать авве, что я говорю с намерением оклеветать брата*,(*Другими словами, это будет уже простое наушничество, злостная страсть. — Прим. еп. Варнавы.)

что мне делать, сказать ли или нет?

— Не говори ничего, и Господь попечется о сем. Тебе не должно говорить со вредом душевным. Господь исправит брата, как ему угодно.

6. Если кто-нибудь увидит, что брат согрешил, и скажет о сем авве; тот, о котором сказано, как должен быть расположен к сказавшему на него?

— Если согрешивший верный (то есть истинный христианин) и живет по Богу, то, хотя бы кто-нибудь и по вражде сказал на пего авве, он должен подумать: «Брат сказал это, желая доставить мне пользу». И так исполнится на нем слово Писания: Благий человек от благаго сокровища сердца своего износит благая (Мф. 12, 35). Помышляя это, он скорее должен возлюбить того брата, чем ненавидеть. Кто всегда таким образом поступает, тот преуспевает о

Боге».

* * *

Осуждение, злословие — великий грех, но все же человеческий. В отношении ближнего мы ведем себя дурно, не можем не видеть зла в нем, сердцем источаем сукровицу памятозлобия, но все-таки на этом и останавливаемся, самого зла ему не желаем, наоборот, даже и осудительные разговоры имеют личину добра и затеваются как бы ради пользы ближнего. Но злорадство является

уже делом демонским¹⁷. Только бесы могут радоваться падению и гибели человека. У ангелов Божиих, по словам Христа, наоборот, бывает радость и об одном грешнике кающемся (Лк. 15, 10).

Не следовало бы тебе, говорит Господь, злорадно смотреть на день брата твоего... не следовало бы радоваться о сынах Иуды в день гибели их и расширять рот в день бедствия... Ибо... как ты поступал, так поступлено будет и с тобою;

воздаяние твое обратится на голову твою (Авд. 1, 12, 15. Ср.: Притч. 24, 19; Пс. 34, 26).

Таков приговор злорадству. Если за осуждение, как я выше сказал, грешащий подвергается закону возмездия,

– 220-

ему грозит участь испытать и впасть в те же самые грехи, то здесь тем более.

В чем заключается злорадство?

Злорадство состоит в том, что человек радуется расширению, распространению, победе зла¹⁸, а духовное радова-ние — в том, что верный веселится о низвержении зла, прекращении его и победе над ним Христа и Церкви. (Зло понимать должно, конечно, всегда с евангельской, церковной точки зрения.) Радость демонская состоит в том, что человек радуется самой беде, в какую попал его ближний¹⁹, а радость Христова, христианская, смотрит на начало и конец всякого дела, на его цель и следствия. И христианин иногда радуется погибели нечестивого человека, и Церковь на веки вечные установляет дни памяти и богослужебные чины в честь низвержения еретиков, но не самому их несчастью злорадствует, об этом можно только жалеть и плакать, а духовно торжествует радостию великою о победе добра; не о том злорадствует, что люди злые погибли, а радуется оттого, что жизнь вокруг очистилась от зловония страстей, злочестия и богохульства. Таким образом, когда дело касается славы Церкви, или Христа, или вообще спасения, злорадство нечестивых и духовная радость благочестивых могут по внешности казаться одинаковыми, ибо те и другие радуются, когда какое-либо лицо падает под ударами наказывающего бича Божия. Но по внутреннему смыслу между ними лежит пропасть. Апостол пишет к коринфянам (2 Кор. 7, 9): Ныне радуюся, не яко скорбны бысте, но яко оскорбистеся в покаяние. «Я радуюсь, — как бы так сказал, — видя не собственно печаль, но плод печали; потому что печаль эта произрастила похвальное покаяние» (блаж. Феодорит). «Когда отец видит, что сыну делают надрез, радуется не тому, что сын терпит боль, но тому, что он исцеляется», — говорит св. Иоанн Златоуст²⁰. Еще пример. Злорадствовала Иродиада, видя мертвую главу св. Иоанна Предтечи, считая его за своего врага, и духовно радовалась Церковь Божия, когда позорной смертельной болезнью, не от рук человеческих, погиб Арий, злейший враг Церкви, — дело как будто одинаковое по внешности, а по существу — большая разница. Одно настроение души (у христиан) естественно, а другое выращено человеком в себе посредством страстей и — противоестественно. Одно чувство при виде греха и гибели нечестивых поучает

– 221

21

путям Промысла Божьего , а другое наслаждается самой этой гибелью и

22

кричит: «Мало еще!..»

Таково различие между радостью святой и радостью грешной в отношении происходящего зла.

Если же говорить о злорадстве, взяв его обособленно, то оно порочно и недопустимо ни в каком случае, далее и в отношении вышеупомянутых врагов Церкви. Последняя всегда молилась, по заповеди Христа (Мф. 5, 44), за врагов своих — Неронов, Диоклетианов и прочих, и до сих пор еще в помяннике, после окончания вечернего правила , молится от лица всех верных: «Отступившия от православныя веры и погибельными ересьми ослепленныя, светом Твоего познания просвети и Святой Твоей Апостольстей Соборной Церкви причти».