Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра
Шрифт:
Своей неуступчивостью Иван III Грозный на Угре сначала породил в сопернике сомнения, потом — неуверенность. В конце концов ордынские войска, потеряв остатки боевого духа, в смятении отступили. Хан Ахмат, от которого вела свою родословную великая русская поэтесса Анна Ахматова, вскоре пал жертвой заговора. Его прикончили свои же. Более того, торопливо доложили о своем «подвиге» русскому великому князю и были награждены.
Формально Москва просто отделилась от Золотой орды... Стала независимой. Но получается, не просто независимой! Москва воспринималась как государство более могущественное. В XIV веке мучили и гнобили русских князей, натравливали
Казалось бы — блестящая победа. Окончательно отвоеванная независимость. Иван III — чудо выдержки и политической тактики. Психологическая и пропагандистская победа, которая позволила полностью сохранить свои войска!
Но сегодня никто «стояние на Угре» таковой как-то не считает.
У наших историков не принято петь дифирамбы великой победе 1480 года.
В результате мы сегодня «в упор не видим» достижений и побед предков, упускаем множество возможностей для исторической гордости, создания положительного имиджа Руси.
А Иван III остается самым недооцененным ее правителем.
ПОЧЕМУ?!
У этого есть свои причины, и они тоже лежат в плоскости PR.
АХМАТОВА Анна Андреевна (1889-1966). «Моего предка, хана Ахмата, — писала Анна Ахматова, — убил ночью в его шатре подкупленный русский убийца, и этим, как повествует Карамзин, кончилось на Руси монгольское иго». Это предание семьи Горенко подарило псевдоним великой русской поэтессе
Почему?
Для того чтобы во всем разобраться, придется вникнуть в детали династической борьбы в конце XV века. Тогда решалось, кому перейдет престол Русского государства: внуку Ивана III по линии первого брака Дмитрию или сыну от второго брака Василию.
Обстоятельства прозаические, рутинные и мало интересные, но имеющие огромные последствия для имиджа нашего первого Ивана Грозного.
Эта династическая борьба и отражалась на страницах летописного свода 1497 года, создание которого на тот момент контролировалось сторонниками старшей линии. В официальных источниках наследник Иван Молодой, отец Дмитрия, противопоставлялся самому Ивану III! Причем младший Иван представал образцом доблести, а великий князь обвинялся в нерешительности.
Историки должны доверять источникам. В глазах потомков великий князь представал трусом.
Окончательно запутало дело то, что сын к тому времени умер (вероятно, был отравлен второй женой Ивана III, византийкой Софьей Палеолог). Летопись, поднимая значение Ивана Молодого и принижая его отца, на самом деле делала PR Дмитрию — сыну Ивана Молодого и внуку Ивана III Грозного.
Профессор Скрынников проанализировал, как это происходило. Он пишет: «Обращение к московскому летописному своду 1497 г. обнаруживает удивительные факты. После освобождения от татарщины Иван III находился на вершине славы. Составитель официальной московской летописи имел все основания для панегирика в его честь. Вместо этого он постарался выставить героем победы наследника и одновременно бросить тень на поведение монарха».
Книжники объяснили сложные маневры Ивана III как банальное отступление. Потом эти вымыслы попали в официальный
Он в тот период якобы даже не въезжал в Кремль, опасаясь расправы москвичей...
PR-обеспечение династической борьбы, которое осуществлялось через полтора десятка лет после Угры, смикшировало роль Ивана III в великой победе, одержанной им над Ордой. Государь, который стряхнул ослабевшие узы татарского ига, в глазах историков предстал как минимум сомнительной фигурой. Труслив... слаб... современники не принимали... Восславлять его было как-то неудобно. Не герой, а трус, нерешительный военачальник, случайно даже не победивший, а «пересидевший», точнее перестоявший татар.
Эта акция черного пиара имеет в качестве последствий длинную эпоху черного постпиара. До сих пор потомками не оценено в полной мере величие Ивана III Васильевича Грозного.
Софья Палеолог и Новый Рим.
Big is beauty
Еще до победы над татарами власть Ивана была огромна. Но это была его личная власть, державшаяся на его воле и разуме. Он по-прежнему назывался великим князем, а великих князей на Руси было много и до него.
Незадолго до начала его правления перестала существовать Восточная Римская империя — Второй Рим. Русь унаследовала от Константинополя православие. Она стала как бы его духовной наследницей. Но почему только духовной?!
Иван жаждал нового статуса для своей державы. Ну и для себя лично. Тут как раз выяснилось, что правопреемство от Царьграда можно устроить привычным для европейских государей способом — династическим браком.
И Иван Васильевич женился на племяннице последнего византийского императора, убитого турками во время взятия Константинополя в 1453 году, — Софье Палеолог. Известно, что она славилась по всей Европе своей необычной полнотой, то есть, по московским представлениям того времени, была необыкновенно красива. Но это для Ивана стояло на уже втором месте.
Главное — Иван становился наследником насильственно прерванной ветви византийских императоров. Женитьба на принцессе давала ему и всем его наследникам исключительное право претендовать на всю территорию также православной Восточной Римской (Византийской) империи «временно», как считалось тогда, захваченную нехристями.
«Очень приятно, царь»
В 1492 году московскому собору было подано сочинение «Изложение пасхалии» — похвальное слово Ивану III.
В этом же году Колумб открыл, кстати, Новый Свет, а у нас вот открыли Новый Рим.
В «Изложении пасхалии» впервые прозвучала идея «Москва — новый Рим». «Сам Бог поставил Ивана III — нового царя Константина новому граду Константина — Москве». Церковный деятель Зосима, давший формулировку, имел в виду Константина Великого, — императора Римской империи, который сделал христианство государственной религией.
Женитьба на византийской царевне создала новую политическую ситуацию. Об этом свидетельствует «Сказание о князьях владимирских». В этом сочинении очень кстати появилась легенда об императоре Константине Мономахе, вручившем царские регалии — в частности, шапку Мономаха — внуку, русскому князю Владимиру Мономаху. Император снял с головы своей «венец царский» и послал внуку, чтобы весь православный люд встал под власть «нашего царства и твоего великого самодержавства великия Руси».