Особенности обучения диких котов
Шрифт:
– Мама, я собиралась сама приготовить. Обед-то мы съели, - сказала Клодетт.
Мама повернулась, хотела что-то сказать, увидела Кристиана… и не стала.
– Госпожа де ла Мотт, я люблю вашу дочь. А Клодетт любит меня, - просто сказал Кристиан.
– И что теперь? Уж не собираетесь ли вы пожениться и родить детей прямо сейчас?
– Прямо сейчас это будет немного рано, потому что у нас пока нет нормальной работы и своего жилья. Но рано или поздно будет, и тогда, я думаю, мы сделаем всё то, о чём вы говорите.
– А пока мы… достаточно осторожны, -
– Один тут у вас уже снимал квартиру, ещё на учёбу не выписали, - сварливо сказала мама.
А потом села и смахнула слёзы.
Клодетт подошла и села рядом.
– Мама, мы тебе не враги. И как мы научимся, чтобы правильно, если не попробуем?
– Чему именно научитесь? – поинтересовалась мама.
– Да всему, - махнула рукой Клодетт. – И отношениям тоже. Кристиан хороший, поверь. Давай, мы поможем тебе с ужином.
– И что, давно ты… учишься отношениям?
– Некоторое время, - пожала плечами Клодетт как можно более непринуждённо.
– Ты ведь учишься на боевом факультете! Ты понимаешь, что будет, если вдруг беременность, а ты о ней не будешь знать? Тебя могут не успеть спасти.
– Госпожа де ла Мотт, мы очень осторожны, - сказал Кристиан, - и не забываем о предохранении. Может быть, вы попробуете поверить Клодетт?
– Мама, давай, я сварю нам всем арро, хорошо? А потом почищу картошку.
– Я почищу картошку, пока ты будешь варить. Представь, я умею, - рассмеялся Кристиан.
Мама сидела у стола и вздыхала.
Но когда пришёл Филипп, картошка тушилась с мясом и овощами, они втроём пили арро с пирогом, а Кристиан рассказывал о своей семье – родителях и младшем брате.
– Он тоже собирается на боевой факультет – если поступит, конечно, - говорил Кристиан.
– Эй, вы тут что, заседаете по-семейному? – изумился Филипп.
– Зови Даниэлу, тоже будете заседать, - усмехнулась Клодетт.
– Кто такая Даниэла? – со вздохом поинтересовалась мама.
– Наша однокурсница, стихийница, первая спортсменка своего факультета, - сообщила Клодетт, и крикнула в спину уже почти ушедшему Филиппу: – Если попросишь дедушку помочь – то всё будет быстро!
Уж конечно, дедушка согласился помочь благому делу. И когда пришёл с работы папа, то в кухне Филипп мыл фрукты и рассказывал про практику в госпитале, Клодетт и Даниэла резали помидоры и зелень в салат, а Кристиан тёр сыр на тёрке. А мама сидела с чашкой арро.
– Садись, - кивнула она папе на соседний стул. – Будем привыкать к новой жизни.
– Я тебе давно говорил, что дети выросли, а ты не верила, - подмигнул ей папа и поцеловал её.
56. Первый в дурости
– Жанно, ты можешь приступить к занятиям завтра. Ко всем, кроме физкультуры, рукопашного боя
– Спасибо, доктор, - кивнул Жанно. – А… когда практика?
– Не раньше, чем через две недели, - серьёзно сказал доктор. – Придёшь на осмотр, там видно будет. Не думай, эти сроки взялись не с потолка, и проверены поколениями боевых магов. Да, бывают ситуации, когда нужно пойти и что-то сделать прямо сейчас, невзирая на то, что ещё не до конца восстановился, но – это не твоя ситуация. Опять же – будешь знать, как это, получать и потом восстанавливаться. Для боевого мага, который выбрал профессию военного – нужное умение.
– Угу, - кивнул Жанно.
Вообще, честно говоря, вчера он спустился дома в тренировочный подвал и попробовал – просто волну огня от стены к стене. Получилось, но резко потемнело в глазах, пришлось опереться на стену, и он далеко не сразу отдышался, и смог от той стены отлепиться, и сделать хотя бы пару шагов. Нет, в такой форме делать на тренировке нечего. И на физкультуре, и на рукопашке, доктор прав.
Ладно, сам виноват.
За две недели Жанно передумал кучу всяких мыслей, умных и не очень. Так вышло, что смотреть кино или ролики в сети он не мог, не получалось, неинтересно было. С книгами тоже выходило плохо, хоть он и заставлял себя читать то, что приносили друзья – потому что занятия шли, и каждый день на них задавали воз всяких и разных заданий. И ведь ещё придётся подойти ко всем преподам и спросить, что делать по поводу пропусков, хоть они у него и по уважительной причине. Ну как уважительной, вздохнул он про себя.
Теперь уже было очень даже понятно – его огорчил вид радостной Мизуки, вот крышу-то и снесло. Он всё это время говорил себе – Мизуки имеет полное право смеяться, с кем хочет. Он ведь тоже, гм, не отказывается посмеяться с другими. Может быть, если бы это было настоящим, то и на других бы он не смотрел, и слова бы для Мизуки нашёл? И язык её выучил, раз ей это важно? Или пусть живёт своей жизнью, им не по пути?
Она приходила вместе со всей группой – один раз в госпиталь, а второй раз уже домой. Здоровалась, прощалась, да и всё. Ничего не говорила, не улыбалась, была серьёзна. Клодетт рассказывала, что на занятиях с господином ди Реале у неё всё получается намного лучше, чем раньше на занятиях с Теей. Хочет показать ему себя с лучшей стороны? Или просто время прошло, она привыкла к новой жизни и теперь может жить в полную силу? Хорошо бы. А он… просто придумал себе что-то, кажется.
Для Жанно даже открыли портал домой – мол, нужно пока ещё поберечься, ходить нужно, но увеличивать нагрузку понемногу. И на том спасибо, хорошо, что всё же увеличивать.
Дома он спросил в чате на троих друзей – что там завтра по расписанию и по заданиям. Флинн и Франсуа тут же выразили намерение прийти к нему после пар и заняться домашкой вместе. Вот и славно.
Флинн пришёл с Лои, оба они обняли Жанно и тормошили, и радовались, что он выходит. Франсуа просто пожал руку – но видно, что тоже рад.