Особенные. Элька
Шрифт:
«Нам нужно поговорить. Это важно. Когда и где захочешь».
Не думала, что ответ придет так скоро. Но я даже не успела разобрать черепаху в «маджонге», как мне ответили:
«Парк Пушкина в два».
Я глянула на часы. Почти двенадцать. К тому же в парке многолюдно, да еще и день, не вечер. Какая может быть опасность? Хотя перестраховаться не помешало бы.
«Как я могу быть уверена, что это не подстава?»
«Не можешь» — пришел ответ.
И я решилась. Как всегда, на авось понадеялась.
«Хорошо.
Я знала, придет он или она, или нет, но беспокоило другое. Я не намеренно, себя подставила. Он знает, как я буду выглядеть, а я нет. Впрочем, можно ведь и схитрить. Не обязательно одеваться так, как сказала. Да и шарф можно положить в карман. И прийти пораньше. Возможно, выбрать самое безопасное место. Если что, просто уйду, притворившись обыкновенной туристкой. Все, решено. Так и сделаю.
И когда я уже собиралась уходить, в комнату заглянул папа. Увидел меня одетой и нахмурился.
— Эльфенок, ты далеко собралась?
Эх, для папы тема с прогулкой не прокатит. Он, в последнее время у меня мнительный стал. С того самого дня, как отпустил меня гулять с Ленкой, а нашел в больнице под капельницами. Не самый приятный опыт для нас обоих.
— Пап, да я. — что-то проблеяла, лихорадочно соображая, и выдала:
— В библиотеку. Когда еще схожу? Мне реферат написать надо.
— Ты же картины свои писать хотела? — еще больше посуровел папа.
— Так не пишется. Может, в прогулке вдохновение придет?
— Я с тобой пойду.
Этого еще не хватало. Хвост в виде папы. Нет, я не против погулять с родителем? Но только не тогда, когда решается судьба Женьки.
— Пап, так у тебя футбол.
— То ж вечером, я успею.
— А я может, нет. Пап, да ничего со мной не случится. Ну, хочешь, буду звонить каждый час?
— Хочу.
Фух, пронесло. А я уж думала, накрылась моя «рыбалка».
— Пап, а ты крыса не видел?
— Твоего грызуна? Сбежал?
— Почему сразу сбежал, — обиделась я, — Потерялся.
— Найдется, — успокоил папа, — Но учти, если сгрызет наши провода, скормлю Багире.
— Не сгрызет. Он у меня воспитанный крыс.
— Ты так и не дала ему имя?
Ой, и папа туда же.
— А чем Крыс плохо?
— Не знаю, как-то просто.
— Может быть, но пока ничего такого же подходящего я придумать не могу. Все, папуль, я убежала.
— Не забудь позвонить, — крикнул он вслед.
— Я помню. Через пятьдесят семь минут.
Погода на улице была просто чудесной. Последние деньки бабьего лета, а там ноябрь, холод, сырость и грязь. А еще каникулы. Целая неделя.
Обычно, в это время мы у бабушки жили, давая родителям возможность отдохнуть от двух неугомонных девчонок. Это мое самое любимое время.
Надеюсь, бабушка успеет вернуться, не хотелось бы нарушать традицию. Да и Женька с бабушкой спокойней становится. Всегда.
Парк Пушкина находился в самом центре. Когда-то его называли Липки из-за большого количества лип, что растут там. Парк небольшой. За неполных полчаса его можно обойти целиком. Но, он обладает одной уникальной особенностью. Смотровой площадкой, из которой открывается совершенно потрясающий вид на реку, которая огибает наш город. Красотища неописуемая. Правда никто не рискует там рисовать, потому что именно там просто сумасшедшие ветра. У меня так один раз унесло шарф. Красиво летел. И сгинул где-то внизу под холмами.
К смотровой площадке ведут две пешеходные дорожки, но беда в том, что вся площадка прекрасно просматривается. Правда есть и плюс. Рядом стоит памятник основателя нашего города, на коне. И если встать за ним, то ни с одной дорожки нельзя будет в достаточной степени тебя рассмотреть. Анониму в любом случае придется обойти памятник, чтобы увидеть всю площадку. Этим я и решила воспользоваться. Посетителей было не много. Несколько одиночек, пожилая пара, юноша с фотоаппаратом. Вряд ли это был кто-то из них. Я представляла девушку. Может, одну из одноклассниц Женьки, может, какую-нибудь посетительницу клуба или, еще лучше, его работницу.
Часы на телефоне показывали ровно два, а анонима в поле зрения не наблюдалось. И вдруг, как снег на голову на площадку вышла группа туристов. Человек сорок, не меньше. Я застонала. Как? Как в этой толпе аур и людей, я смогу хоть кого-то отыскать? Но это оказалось и не нужным, потому что мой аноним и без шарфа прекрасно меня узнал. Кто-то тронул за плечо, я обернулась и расплылась в удивленной улыбке.
— Маринка.
— Привет, Элька, — немного нервно и несмело улыбнулась она.
— Что ты здесь делаешь?
— Наверное, тебя жду. Ты ведь и есть Эльф 77?
— А ты аноним? Вот это совпадение.
— Или судьба. Я знаешь, в последнее время стала в нее верить. Пойдем, посидим где-нибудь. Я радостно кивнула.
Далеко уходить не стали. Сели на небольшую скамейку перед старым, давно не работающим фонтаном.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, наблюдая за ее аурой. Даже очки сняла, чтобы убедиться. Все хорошо. Она сияет нежно-голубым. И никаких черных нитей.
— На удивление хорошо. И все благодаря тебе.
— Глупости. Что я такого сделала?
— Я не знаю, Эль, что и как ты сделала, но до того прикосновения, я четко знала, что умру. А после чуть не умерла ты. Прости, я хотела в больницу к тебе прийти после выписки, но побоялась. Хотелось забыть все это, как страшный сон.
— Получилось?
— Нет. Не забывается. Поэтому я и написала тебе. Думала, отговорю хоть одного от всего этого, и легче станет.
— Марин, расскажи мне все. Все что знаешь об этом клубе и о том, что с тобой случилось. Это очень важно.