Особняк с видом на счастье

Кузнецовы Сёстры

Глава 4

Вечером я прямо спросила свою работодательницу, почему она мне ничего не рассказала про Меланью. Старушка помолчала некоторое время, а потом задумчиво произнесла:

– Вот думаю у кого язык длинный? У Зинки или у Борисовны?

Я лаконично ответила:

– Дом с зелёной крышей, котёнок Барсик.

– Значит всё-таки Борисовна, да по соседскому делу так не болтают…

– А разве есть, что скрывать?

– Да нет, просто пугать тебя не хотела. Это несчастный случай, он к делу не относится. Никто не мог желать погибели Меланьи, да ещё с дитём, а Дунька тогда и вовсе в заграницах пребывала с господами.

А не сказывала я про это, чтобы с толку тебя не сбивать. Мало ли что болтают, хорошо ещё, ты Зинку не встретила, она бы тебе как цыганка поведала, что было, что будет, чего не было и быть не могло.

Так ничего не выяснив, я отправилась в свою светёлку.

Обитатели дома ложились спать рано, непривычно рано для меня. Впрочем, как и большинство жителей улицы, если судить по тёмным окнам домов. В доме было тихо, а я сидела на кровати одетая и размышляла о событиях прошедшего дня. Вдруг моя комната осветилась ярким светом, как будто за окном зажглось множество фонарей, но я знала, что во дворе никаких фонарей нет. Я увидела в окно, что горит сарай, и опрометью выскочила во двор.

Вначале я ничего не увидела из-за дыма, но, к счастью, недалеко был колодец. Я зачерпнула в ведро воду и залила огонь. К своему удивлению я увидела, что горело сено перед дверью сарая. Откуда оно там взялось? Дым рассеялся, и я увидела, что дверь сарая снаружи закрыта на грабли, а внутри сарая кто-то колотил в дверь и в стены. Я быстро вытащила грабли, и из сарая буквально вывалился надсадно кашляющий Захар. Из дома уже бежала бледная, растрёпанная, полуодетая Евдокия. На крыльце неподвижно стояла Пелагея, к ней испуганно жался внук Николка. В окне мелькнула головка Таси в папильотках и тут же исчезла, похоже, дочку не очень волновала судьба родителя. А я ошиблась, что все легли рано спать, приняв обманчивую тишину за всеобщий покой.

Похоже, моя нанимательница права, кто-то хочет убить Захара. То есть он не «синяя борода»? И с его женами произошли два несчастных случая? Слишком много совпадений. Всю ночь я размышляла, а утром решила спуститься в лавку пораньше, пока нет посетителей, и попробовать разговорить Захара о том, что он делал так поздно вечером в сарае. Что думает по поводу того, кто мог его запереть, поджечь сено? И почему? Но я застыла на верхней ступеньке: в лавке разговаривали Захар и Евдокия.

– Ты была у отца Михаила? – спросил жену Захар.

– Да, он сказал, запрета нет, родство не кровное, тем более, что у нас с тобой детей нет. Вот если бы были, то через этих детей была бы кровная связь между ними, и церковь подобные браки не венчает. А сейчас этот союз возможен.

– Да, – грустно прозвучал голос Захара, – если бы ты тогда, двадцать лет назад, не вытравила бы нашего ребёнка…

Евдокия резко перебила мужа:

– Я тебе тогда сказала, что понесла, ты промолчал, я рушить семью не захотела, ты без того мучился. Ну, я и решилась, ведь сколько баб через это прошли, и ничего. А у меня как отрезало, нет больше детей и не будет. Так Господь решил за грехи мои меня наказать.

Я слушала, затаив дыхание, боясь себя обнаружить. Я даже предположить не могла, что Евдокия с Захаром близки уже много лет. Значит у Захара был кроме денег ещё один мотив устранить жену, чтобы соединиться с любимой женщиной. В лавке разговор продолжился. Тон у Захара был виноватый:

– Ты же уехала, меня бросила.

– Да, я забыть тебя хотела, начать новую жизнь, а ты овдовел и очень скоро женился вновь.

Захар перебил жену:

– Милая, мне было очень плохо. Я сильно виноват, но судьба

уж так испытывала меня, я дважды овдовел, сына потерял. И когда ты вернулась с господами из заграницы, я понял, что это мой последний шанс на счастье.

И тут Евдокия сказала совсем непонятное для меня:

– Нельзя допустить, чтобы те, кого мы любим, пострадали, как мы когда-то. Горе тому, кто поднимает руку на любовь, это грех великий. А мы должны помнить о том, как долго и трудно мы шли к своему счастью.

Тут в лавке появились покупатели, и супруги прекратили нелёгкий для себя разговор. Я, осторожно пятясь задом, вернулась в свою комнату. Подслушанный разговор не прибавил ясности к вопросу: много лет назад произошло преступление или несчастный случай? И кому можно венчаться? И кто кому родственник или, наоборот, нет? Но сама не зная почему, я сразу твердо решила, что Пелагеи Перепетуевой об услышанном разговоре не скажу. А кандидатура для венчания в доме одна – Тася. Если, конечно, речь шла о домашних. Но, может, я чего-то не знаю? И я решила попробовать девушку разговорить.

Глава 5

Я постучалась к ней в комнату, чтобы попросить нитки, якобы для того, чтобы подшить подол платья. Тася была дома и встретила меня на удивление приветливо. Достала большую жестяную коробку из-под печенья с изображением боярышни в кокошнике на крышке. Каких только ниток там не было! Пока я выбирала нитки подходящего цвета, Тася завела разговор обо мне. Она старалась быть подипломатичней, но это удавалось ей с трудом.

– Слушай, Мотя, ты бы купила себе одежду поновее, понаряднее. В Москве можно такую найти, и не дорого. Я могла бы тебе помочь. Приедешь в свою Коломну в новых нарядах, от женихов отбоя не будет.

Я сначала оторопела от такого совета, но тут же поняла, что задача повернуть разговор в нужное для меня русло облегчилась.

– Да, что ты, какие женихи? Я же вдова.

– Ну, и что? Ты же совсем молодая, симпатичная. Зачем на себе крест ставишь? – И тоном бывалой сердцеедки добавила: – мужчины любят, когда барышни красиво одеваются.

– Ой, а ты откуда знаешь? У тебя жених есть? – поинтересовалась я очень завистливым тоном. Было ясно как божий день, что девушке нравится играть роль старшей, знающей, и что сейчас она выдаст мне все свои девичьи секреты.

– Ну, жених не жених, а ухаживает за мной один. Ооочень добивается. Но я ещё ничего не решила окончательно.

– У нас в Коломне всё родители решают. У нас так было.

– Москва не Коломна. Да маменька точно против не будет, а папенька сделает, как маменька скажет. Вот только бабушка очень против, но это пережить можно.

Разговор подошёл к очень интересному для меня моменту.

– А почему бабушка против, если родители не возражают?

Ответ Таси сразил наповал:

– Потому что Ваня, который за мной ухаживает и хочет на мне жениться, родной брат моей мачехи. Бабушка говорит, что он близкая родня и жениться на мне не должен.

Я, впечатленная такой новостью, робко спросила:

– А родители точно согласятся, это же так необычно…

Моя собеседница сначала засомневалась:

– Не знаю, вроде должны разрешить… – И тут же добавила абсолютно уверенным тоном: – Главное, чтобы я сама окончательно решила. И вообще, всё будет так, как я захочу.

Заявлением этим, надо сказать, Тася меня озадачила. Я принимала её за дурочку, заурядную мещанку, интересующуюся только тряпками, а она, оказывается, с характером. И у неё есть цель. Интересно, на что она способна ради её достижения?