Особняк
Шрифт:
– Я пройду, - упрямо повторила циркачка.
– Остальные могут по канату, который я втяну с собой. До кабеля меня подбросите доской, я же верхняя в номере сколько лет... Ну же, мужики вы или не мужики.
Все считали себя мужиками.
– Я перехожу по кабелю вместе с концом каната. Закрепляю его, и остальные перебираются по нему ко мне. Потом вниз до фрамуги - и все в сортире.
Елена говорила так уверенно, что никто уже не сомневался в успехе. Каждому теперь было ясно, что только так, и никак иначе, они вечером проникнут в офис и освободят дочку этой крошечной
– Раз Елена убеждена в успехе, не будем спорить с профессионалом. Только прошу все продумать до мелочей, - сказал Мартен.
В проходном дворе раздались осторожные шаги. Все насторожились. Неужели у них еще и внешний обход существует? Тогда труба, мелькнуло у Мартена, а Ребров изготовился, чтобы завалить охранника, но не успел - голос Горохова тихо позвал его по имени.
– Что вы здесь делаете? Кто разрешил?
– Думаешь, один такой умный? Наши все уже подписали, но Сашу отдадут только завтра. После того как французы дом посмотрят. Не кипятись, нападения уже не будет, а мы тоже на что-нибудь сгодимся.
В словах Горохова был смысл, и Ребров успокоился.
– Пусть остаются.
– Агеев подвинул чету Гороховых ближе к свету. Весишь сколько?
– Чего?
– не понял Слава.
– Вес какой у тебя и жены?
– Семьдесят пять, у нее не знаю.
– Восемьдесят четыре... Я в бане была, взвешивалась, - ответила Оксана.
– Все на стройку. Ищите брус.
Заговорщики-освободители обогнули пустой дом, отодрали доску на двери и, проникнув внутрь, разошлись по помещениям. В одном из них нашлось то, что нужно. Здесь были вскрыты полы и обнажилось старое потолочное перекрытие. Оно-то и держалось на брусе. Кое-где его демонтировали и свалили на лестничной площадке до вывоза.
– Подойдет, - ощупал материал Агеев.
– Несите. И нужно взять кирпичи.
Истекал срок ультиматума. Точно в назначенное время во дворе появились люди с фирмы. Когда Владимир с двумя охранниками вошел в дом, вестибюль был пуст. Помощник Кулагина начал с первой квартиры.
Звонок пронзительно зазвенел, и дверь открылась. Оставив ребят на лестнице, Владимир зашел в квартиру, где и застал Краузе с Дым Дымычем.
– Ну что, аксакалы, - обратился к ним гость, доставая пачку ордеров, надумали подписывать?
– Слушай, как тебя там?
– спросил Семен Семенович.
– Владимир.
– Так вот, Владимир. Приходи завтра.
– Как бы не так. У нас уговор, через 24 часа или...
– Если желаешь, чтобы и я подписал, сделай как он просит, - заявил Дым Дымыч.
– Нам надо подумать, где свой век доживать. Соседям тоже нелегко на что-то решиться. Хочешь не хочешь, а дай еще сутки нам всем подумать.
– Ну вы даете, старики, у нас иностранцы сидят, а вы их в дом не пускаете. Неправильно это.
– Да кто не пускает, пусть хоть завтра приезжают и смотрят. Но мы все решили, что думаем еще сутки. Так что можешь по квартирам не ходить. Но если что с девочкой случится...
– Ну вы меня достали...
Володя достал сотовый и набрал номер.
– Куда это он?
– с тревогой спросил Воронцов.
–
У стариков были точные инструкции: если не удастся потянуть время, подписывать все. По сути дела, в случае неудачи им так и так придется переезжать. Не оставлять же Сашеньку в руках бандюков.
И они подписали...
Операция началась, когда окончательно стемнело. Окна офиса не светились, за исключением одного на втором этаже в другом конце здания. Два окна, судя по размерам в туалетных комнатах, были чуть приоткрыты. Видимо, охрана не делала еще ночного обхода.
Поместив брус серединой на подставку из кирпичей, Вячеслав осмотрел инженерное сооружение, прикинул, что к чему. Отошел. Поглядел издали. Отцентровал. Заставил Оксану и Вячеслава раз десять спрыгнуть на асфальт, добиваясь одновременности касания земли, и наконец удовлетворился. От синхронности этих троих зависел исход операции, с тем только отличием, что Елене предстояло еще взмыть на высоту третьего этажа, уцепиться за силовой кабель, вскарабкаться на него, а потом пройти до крыши. Там закрепить канат. Другой спустить вдоль стены офиса до фрамуги сортира...
Гороховы встали на лавку.
Елена - на другой конец бруса.
Супруги Гороховы разом выдохнули.
Три-четыре...
И Елена маленькой свечкой взмыла вверх.
Если бы Гороховы чуть-чуть ошиблись, такой же свечой могла упасть на асфальт дорожки.
Ловко перебирая маленькими ножками и держась то за одну, то за другую ветку растущего рядом дерева, Елена быстро пошла к крыше офиса. Ветки закончились, когда до трубы осталось метров семь-восемь. Циркачка остановилась, собираясь перед последним броском. Силовой кабель подрагивал под ногами с угрожающей амплитудой. Подождав, когда волнение успокоится, Елена с той же решимостью, что и вначале, шагнула и пробежала оставшиеся метры.
Передохнув не больше минуты, она закрепила конец каната и стала с тревогой наблюдать за неумелыми движениями Реброва. Тот висел на канате, медленно продвигаясь к ней. Наконец он был рядом.
Василий отстегнул карабин страховочного пояса, снял Севин рюкзак и сел на крышу. Потом, немного отдышавшись, признался: "Вот уж не думал, что это так трудно. Ну и работка у вас".
Ничего не ответив, Елена смотрела теперь на Севу, который остановился почти посреди пути. Видимо, резво начав движение, не рассчитал силы и теперь болтался над землей мешком с отрубями. Но вот он вновь заработал руками и присоединился к Реброву и Елене.
Последним быстро взобрался на крышу Агеев. Отдыхать времени не было, так как в любую минуту их могли заметить.
Они спустились в туалет второго этажа. Здесь можно было перевести дух.
В эти минуты, согласно плану. Мартен с Софочкой появились перед воротами офиса. Ужинавшие охранники были немало удивлены, когда услышали женский голос из динамика переговорного устройства.
– Нам нужен господин Дюбуа, глава французской стороны, - произнесла Софочка, пытаясь скрыть волнение.