Особо опасен

Мартинес Мишель

– Похоже на то. Нет смысла гоняться за добычей, которая давно ушла.

– Я имел в виду, что мы должны предотвратить его следующий шаг.

Мелани молча переводила взгляд с одного на другого. Совершенно очевидно, каким будет следующий шаг Хирурга.

– Аманда Бенсон, верно?

– Верно, – ответил Дэн.

Рендл мрачно кивнул.

– Звони немедленно. Не исключено, что отсюда он направился прямиком к ней в больницу.

Рендл ушел как раз в тот момент, когда появился Буч Бреннан с командой криминалистов.

– Ни

фига себе, да ваш убийца настоящий псих! – сказал Буч, бросив сумку с принадлежностями в угол комнаты и подходя к тумбочке. – Только гляньте. За последние пять лет первый раз вижу отрезанную голову. Да какая чистая работа! Резать этот парень умеет, надо отдать ему должное. Эй, Кастро, сделай-ка нам несколько снимков головы.

– Понял. Снимки головы, а что еще?

– Любые порезы на теле, по которым можно определить размер ножа. Медэксперт сравнит их с порезами на теле Бенсона, ну и с орудием убийства тоже – если нам посчастливится его обнаружить.

Криминалисты уверенно принялись за дело: выпроводили местных полицейских за дверь и выставили Дэна и Мелани в узкий коридорчик номера, чтобы не мешались под ногами. В ожидании результатов сыщики вынули сотовые телефоны и попытались вызвать подкрепление. Мелани набрала номер Бернадетт. Безуспешно: Бернадетт должна была вернуться в отдел только после обеда. Дэн оставил несколько сообщений – как он выразился, для людей, которые ему кое-чем обязаны. В конечном итоге оба ничего не добились – по крайней мере на данный момент. Вскоре вернулся Рендл.

– Ясное дело, никто ничего не видел и не слышал, – сказал он, качая головой. – Ничего, что помогло бы определить момент наступления смерти. Никаких зацепок. Единственная находка – кучка окурков в чулане дальше по коридору.

– Ну хоть что-то, – ответила Мелани. – Пусть ребята Буча возьмут их для анализа ДНК.

– Хорошо, – мрачно кивнул Рендл.

– Рендл, я хотела извиниться.

– Я тоже. Вижу, что ты очень расстроилась. Первый раз потеряла свидетеля?

– Да. И черт побери, он же будет последним!

– Потерять свидетеля хуже всего. Еще хуже только потеря напарника. Я и через это прошел. И вот что я скажу тебе, девочка. На собственном горьком опыте я уяснил одно простое правило: играй за свою команду. Есть мы, и есть они. Искать виноватых среди своих – это играть на руку противнику. Вот уж чего совсем не следует делать. – Рендл оглядел забрызганную кровью комнату.

Мелани придерживалась другого мнения, но прежде чем она успела открыть рот, к ним вышел Буч Бреннан.

– Что там у вас? – спросил Дэн.

– Не сходится. По сравнению с прошлым разом совсем другой способ совершения преступления.

– Какой другой? – спросила Мелани.

– Насколько я могу судить, действовали только ножом. Не было ни собаки, ни выстрела из пистолета, ни поджога, чтобы замести следы. Опять же насколько я могу судить.

– В каком смысле? – удивилась Мелани.

– Кое-чего на месте

преступления не хватает.

У Мелани вновь закружилась голова, однако ей удалось отчетливо выговорить слова:

– Чего именно?

– Много чего. Одной руки. Обеих ног. Туловище на месте – под одеялами. Но его вскрыли и… как бы это… выпотрошили. Если хотите узнать, что именно выпотрошили, спросите у медэксперта.

– Зачем убийце это понадобилось? – спросил Дэн.

У Мелани перед глазами отчетливо встали похищенные фотографии растерзанных животных. Она судорожно вздохнула, и все обернулись к ней.

– Для собаки, – ответила она с полной уверенностью, вспомнив окровавленные лапы и морду на снимке. – Хирург взял части тела для своего пса.

– Черт, а ты права, – пробормотал Дэн. – Вот ведь псих.

– Мы обязаны его остановить. Нужно немедленно ехать к Аманде.

23

В час обеденного перерыва торговые залы «Сакса» запрудила шумная толпа. Нелл Бенсон неторопливо шла по парфюмерному отделу, временами останавливаясь, чтобы взять флакон, брызнуть духами на запястье и оглядеться. Она всматривалась изо всех сил, однако в этом безумном хаосе невозможно было что-то различить. Взгляд утыкался в бесконечные цветочные витрины и зеркальные перегородки. Звуки уносились вверх и терялись под потолком, словно под куполом собора. И все же Нелл наконец решила, что за ней никто не следит.

Неуклюжий деревянный лифт доставил ее на четвертый этаж. Здесь открытое пространство заливал яркий свет, и она окончательно убедилась в отсутствии слежки. Однако Нелл по-прежнему неспешно шла по залу, время от времени пробуя на ощупь костюм или платье и незаметно поглядывая через плечо. Осторожность не помешает. Заметив дорогую сумочку Нелл и бриллианты на пальцах, предложила помощь продавщица.

– Спасибо, не нужно, – ответила Нелл и направилась в женский туалет.

В туалете пованивало, и она поднесла к носу надушенное запястье. На сиденье возле телефона-автомата молодая мама кормила грудью ребенка. Нелл посмотрела на нее, нахмурилась и зашла в кабинку. Выйдя из кабинки, она застала мамашу на прежнем месте. Тогда она подошла к зеркалу и открыла сумочку. Неторопливо выбирая помаду, Нелл наблюдала в зеркале, как женщина застегнула блузку, усадила малыша в коляску и вышла.

Оставшись одна, Нелл подошла к телефону. Порылась в сумочке и вытащила монетку в двадцать пять центов, бросила ее в щель и сняла жирную на ощупь трубку. От общественных телефонов можно бог весть какую заразу подхватить, зато они по-прежнему принимают наличные, то есть обеспечивают анонимность. В лифте Нелл на секунду испугалась, представив, что теперь телефоны принимают только пластиковые карточки. Услышав гудок, она набрала номер.

– Алло, – ответил Ромми.

– Это я.

– А, привет. Откуда ты звонишь? Я не узнал номер.