Особо опасная особь
Шрифт:
Лина попала в фантастический боевик – с потрохами. И все, что оставалось ей делать сейчас – бежать за железноголовым сликом.
– Эй, – крикнула Лина, пытаясь не отстать от Умника. – Откуда ты знаешь, где сейчас этот твой Ушастый?
– Слышу его, – не поворачиваясь, крикнул Умник. – Сейчас идет по третьему этажу, в пятом блоке, базарит с каким-то чуваком. Уходят с Биржи. Я пытался связаться с ним – не получается, отключил связь, гад. Сейчас выйдем на него, еще немножко. Держись, детка, не отставай!
Ага-ага. Понятно. Лина уже обратила внимание, что ни у кого здесь не имелось ни видеоконнекторов,
Почему-то Лина не сомневалась, что полиция здесь не появится.
Умник нырнул в узкий боковой туннель, свободный от людей, развил наконец-то приличную скорость и понесся вперед, пыхтя как паровоз. Лина бежала за ним – без малейших усилий, само собой. Чего-чего, а бегать она умела. А также умела дышать воздухом, бедным кислородом и насыщенным вонючими токсинами. Пожалуй, марджевскую Биржу можно было использовать как тренировочный полигон перед высадкой на другую планету.
– Ушастый! – рявкнул Умник, вырываясь на очередной лестничный пролет. – Стой, брат! Дело есть.
Лина разогналась не на шутку. С торможением дело по-прежнему обстояло не лучшим образом, в результате она налетела на спину резко остановившегося Умника, Умник толкнул Ушастого, миниатюрный Ушастый спикировал на своего собеседника – марджа, оставшегося в данной истории безымянным, – огромнейшего чувака бегемотоподобной комплекции. Ушастый врезался в живот большого чувака, амортизировал свой полет его толстым пузом, отскочил как резиновый мяч и приземлился на пол, приняв более или менее вертикальное положение.
– Эй, эй, – крикнул Ушастый, – что за спешка, люди? Я не понял!
– Прости, брат, – тяжело отдыхиваясь, проговорил Умник. – Мы тут гонимся за тобой по всей долбаной Бирже, а ты отключил связь и активно линяешь. Я ж тебе говорю – дело есть.
– Леди Лина, это Ушастый – сказал Умник. – Лучший биотехник в Синем Квартале. Или один из лучших. Или, во всяком случае, не самый плохой.
Ушастый вежливо кивнул головой и лопухастые его уши мотнулись вверх-вниз, как у маленького слоника.
Лина не выдержала, прыснула коротким смешком. Сапожник без сапог – вспомнила она чью-то, кажется русскую поговорку. Ушастый был биотехником, и стало быть, мог изготовить себе приличную физиономию или хотя бы заработать на косметическую операцию. Однако он предпочитал обходиться собственным, данным природой обличьем. А природа при создании Ушастого не поскупилась на выдумку, проявила богатство воображения и даже чувство юмора. Ушастый демонстрировал собой вырождающийся человеческий генофонд, о котором говорил Лине Виктор. Рост Ушастого не дотягивал до полутора метров. Редкие белые волосики покрывали розовый череп, формой напоминающий средних размеров дыню. Крючковатый нос, огромный рот, прорезающий
– Никаких дел, – нервно сказал Ушастый. – Я занят на всю неделю. На весь месяц. Навсегда занят. У меня работы на сто лет вперед, а потом я сразу возьму отпуск. Я уже в отпуске, люди. Имею я право отдохнуть, а?
– Поехали к тебе, там все обсудим, – заявил Умник, игнорируя длинную, полную внутренних противоречий тираду Ушастого. – Поехали быстренько, время не ждет.
– Я же сказал – занят!
– Ты занят? – Умник вытаращился на Ушастого, как бы не веря своим глазам. – Ах ты занят… А я-то думаю – в чем дело? Что ж ты сразу не сказал, что занят? Если б я знал, что ты занят, тогда, конечно, не стал отвлекать тебя, великого, своими ничтожными проблемами. Пойдем, леди Лина, – Умник повернулся, собираясь уходить. – Пойдем, обратимся к Мидянусу. Он, конечно, не такой выдающийся биотехнарь, как маэстро Ушастый, но зато никогда не говорит старине Умнику, что занят. Для Умника у него всегда найдется время.
– Эй, подожди, – буркнул Ушастый, – ты что, к Мидянусу идешь?
– Как это ты догадался? Подслушивал, да? Пойдем, леди Лина. Мы идем к Мидянусу.
– Не ходи к Мидянусу, – сказал Ушастый. – Он мутант и придурок.
– В отличие от тебя? – осклабился Умник. – Пойдем, леди Лина. Здесь нас не любят. Бизнес нужно делать с людьми, которые нас любят. Мидянус меня любит, да. Любит как брата. Он сделает нам работу и получит кучу бабок. А маэстро Ушастый пусть идет в отпуск и отдыхает там, в этом своем отпуске.
– Ладно, сделаю я твою работу, – недовольно произнес Ушастый. – Сделаю. Только не ходи к Мидянусу.
– А ты нас любишь?
– Обожаю! – буркнул Ушастый. – Жить без вас не могу.
– Эй, как же так? – в разговор встрял толстый безымянный мардж. – Ты же обещал мне начать прямо сегодня, Ушастый…
– Сегодня не получится, – сказал Ушастый.
– А когда получится?
– Откуда я знаю когда? – взвизгнул Ушастый. – Ты видишь вообще, что творится? Глаза разуй! У меня запарка и все такое! Меня вообще нет, умер я. Иди к Мидянусу, он тебе все сделает. Все, что попросишь!
– А Мидянус сейчас, случаем, не в запое? – осторожно поинтересовался толстый.
– Мидянус-то? Да он всегда в запое! Какая разница? Иди еще к кому-нибудь. Только свали побыстрее, добром прошу, пока я совсем не разозлился.
Толстый грустно вздохнул и ретировался быстрым шагом, вихляя на ходу объемистым задом. Из чего Лина сделала вывод, что Ушастый тоже крут.
Везло ей сегодня на крутых марджей.
Дом, в котором обитал Ушастый, внешне не отличался от прочих полуразвалин Синего Квартала. Однако внутри оказался неожиданно чистым и даже, пожалуй, ухоженным. Лифт, правда, не работал, поэтому на второй этаж пришлось идти пешком. Вход на этаж был забронирован массивной металлической дверью. У звонка висела латунная табличка с выгравированной надписью: «Не звонить. Звонок не работает. Дома никого нет. Все спят, не будить». Ушастый оправдывал свое реноме противоречивого, но поистине занятого человека.