Особо опасны
Шрифт:
— Вообще-то предполагалось, что вы должны присматривать за мной и здесь, — заметила Елена и вперила в Белтрана глаза, пока тот не отвел взгляд. — Ладно, хорошо. Поеду в finca, — вздохнув, добавила она.
Тут распахнулась дверь, и в дом ввалился Эрнан.
— Мама, я только что узнал. Слава богу, все обошлось! — выпалил он и, поцеловав мать в щеку, повернулся к Белтрану: — Какого хрена ты делаешь на этой работе?! Клянусь, если
Полностью озвучивать угрозу Эрнан не стал. Вместо этого он продолжил говорить уже нормальным тоном:
— Мы не можем оставить это без ответа. Нельзя, чтобы они думали, будто им это сойдет с рук. Найдите того, кто это сделал и…
— Мы и так знаем, кто это сделал, — прервал его Белтран.
Елена удивленно на него взглянула.
— Азул нанимает себе в Штатах солдат, — объяснил Белтран. — Самых настоящих — мексиканцев, только-только ушедших в отставку из американской армии. Они знают, как делать СВУ. В Ираке научились.
— Поймайте их, — велел Эрнан.
— Скорее всего они уже пересекли границу.
— Пусть ими займется Ладо, — решила Елена.
Больше всего О с Эстебаном любили как следует накуриться, заказать пиццу и сесть смотреть шоу «Кто похудеет больше всех».
Потреблять бешеное количество жирнючих углеводов, одновременно наблюдая за людьми, которые пытаются похудеть, — занятие как раз для чудиков вроде О. Ну и не стоит забывать о том, что О не дура была поесть.
Эстебану же просто нравилось курить траву, пялиться в телек и проводить время с О.
Ну и пиццу есть тоже. На сегодня они заказали экстрабольшую пепперони с зеленым перцем и сыром. Сам Эстебан терпеть не мог зеленый перец, но смирился с ним ради О.
О была в восторге от того, что она в восторге от шоу, в котором никакого действия ты толком и не видишь. Это, конечно, телевидение, но тебе не показывают, как внутри толстенных участников сгорает жир. Зато показывают, как они потеют, пыхтят и рыдают. Но О не только радостно обжиралась, глядя, как голодают участники, она еще умудрилась проникнуться к некоторым из них искренней симпатией.
Потому что они хоть что-то делали.
Пытались изменить свою жизнь к лучшему.
И это чудесно.
А я вот ничего не делаю, признала как-то ночью О.
— Взглянем правде в лицо, — заявила она Эстебану. — Я — бесполезная бессмысленная мандавошка.
Эстебан знал, что значит слово «бесполезная» — fregadoпо-испански, но никогда не слышал слова «мандавошка».
— Когда я отсюда выберусь, — продолжала О. — Если я отсюда
— Конечно, выберешься.
— То обязательно изменю что-нибудь в своей жизни.
— Что, например?
В этом-то вся загвоздка, Эсте.
Понятия не имею.
Ладо залез в кровать, намереваясь позабавиться немножко со своей женой.
Хороший твердый член — вот что ей нужно.
Он уткнулся членом в ее теплый зад и принялся водить им туда-сюда, дожидаясь, когда же она раздвинет ноги.
— Трахай свою шлюху, — заявила ему Делорес, вскакивая с кровати. — Я с тобой секса не хочу.
Ладо был не в настроении выслушивать всякий бред. У него и так проблем хватало — война, а тут еще и покушение на Елену и усилившаяся в связи с этим охрана ее мерзкой дочурки, которая почему-то считает, что ей никакая охрана не нужна. А теперь вот Делорес вздумалось выпендриваться.
— А ну тащи свою жопу сюда, — велел он жене.
— Нет уж, спасибо.
— Я сказал: тащи сюда свою жопу, — повторил Ладо.
— Попробуй заставь, — ответила она.
Не стоило этого говорить.
Через секунду Ладо уже вскочил с кровати. Делорес и забыла, какой он быстрый и сильный — затрещина отбросила ее к самой стене. Когда Ладо схватил ее, в ушах у нее зазвенело. Швырнув жену на кровать, Ладо пристроился сверху, схватил обе ее руки в свою огромную ручищу и пригвоздил к кровати, коленом раздвигая ее ноги.
— Что, сука, так тебе хочется, а?
— Мне этого вообще не хочется.
Может, и так, но ее мнение никого не волновало.
Ладо же оттянулся на полную.
Уже после, когда Делорес вышла из ванной, она решилась заговорить.
— Я подаю на развод, — сказала она.
— Чего-чего? — заржал Ладо.
— Развод.
— Хочешь развода, а получишь по морде, — заявил ей муж. — Если прямо сейчас не заткнешь свой поганый рот.
Делорес отошла к двери:
— Я уже поговорила с адвокатом. Он сказал, я получу половину дома, деньги и опеку над детьми.
Ладо кивнул.
Он, конечно, мог избить ее до полусмерти прямо здесь и сейчас, но у него возникла мысль получше. Он широко улыбнулся:
— Делорес, если не выбросишь эти глупости из головы, я увезу детей в Мексику, и ты их больше никогда не увидишь. Ты ведь знаешь, что я не вру — я и впрямь на это готов. Так что будь умницей, прекрати дурить и прыгай-ка обратно в кроватку.
На пару секунд Делорес застыла в дверях.
Она хорошо знала своего мужа.
Что он за человек.
На что он способен.