Особо сильный противник
Шрифт:
– Что за херня, лейтенант? – Зимин подбежал к Барханову. – Чего они так ломанулись?
Старлей не отвечал, неотрывно глядя на то, что осталось от грузовичка. К ним подходили остальные десантники и хмуро останавливались рядом, совсем не воодушевленные недавней победой.
– Где эта гнида? – прошипел сквозь зубы Барханов. Он не уточнял, о ком идет речь – все и так догадались.
– Убит, – прапорщик кивнул в сторону, – с БМП, наверное, достали. Башку разнесло.
– Если бы не талибы, я бы… – сказал Барханов
– Эй. Помоги кто-нибудь, – раздался до боли знакомый голос из кустов.
– Лавров! – первым заорал старлей и бросился к обрыву.
На бегу ему в голову пришла нереальная мысль, что майора выбросило взрывом из машины, хотя он понимал, что это невозможно.
– Ранен? – Барханов и двое десантников осторожно раздвигали заросли кустарника на краю обрыва.
– Порядок, – Лавров полулежал, прислонившись к камню на краю пропасти, держась одной рукой за ветки, другой прижимая к себе кейс. Рядом с ним лежал сержант Панов в полубессознательном состоянии.
– Немного контузило.
Лавров не без помощи поднялся на ноги.
– Все целы?
– Наши – все, – лаконично сообщил прапорщик.
– А где капитан Вежновец? В лагере отсиживается?
– Вон… лежит.
Больше пояснений не требовалось. Лавров, к своему стыду, испытал облегчение. Со смертью чекиста большая часть проблем исчезла. Обведя глазами поле боя, Лавров с удивлением присвистнул.
– Боятся шайтана, – он похлопал по крышке кейса.
– Ты о штаммах? – Барханов посмотрел на чемоданчик. – Я думал, он в лагере у Омара остался…
– Представляю, что тебе Вежновец наплел. Хотя о мертвых так не говорят… Без них я бы не ушел, – Лавров встретился взглядом с прапорщиком и понял, что произошло на самом деле, – надо уходить, пока они не одумались. Что с машиной?
– К скале притерлась, товарищ майор, – загудел Зимин. – «Урал» старый. Много ли ему надо? Думаю, оживет.
Майор постепенно входил в привычную колею.
– Если этот не заведется, осмотреть транспорт противника. Должен быть на ходу. Даже машины свои побросали.
– Умеешь ты выкручиваться, Лавров, – с завистью сказал Барханов, когда они остались вдвоем, – из лагеря ушел, теперь чуть ли не в центре взрыва был. Я тебя в мыслях уже похоронил.
– В лагере мне контейнер помог. Омар сам себя перехитрил. Панов в нужный момент подсобил.
– Домой только долететь надо.
Слова старлея заставили Лаврова вспомнить положение, в котором они оказались. Хотя оно было не худшим с момента их высадки.
– Как вы здесь оказались?
– Чекист арестовывать тебя собрался. Вовремя его, конечно…
– Хоть на этом ему спасибо. Уходить надо отсюда, – Лавров словно и не расслышал слов старлея, – и побыстрее.
– Товарищ майор! – к ним подбежал один из бойцов. – У одной машины два колеса пробиты, а другая целая.
– Подгоняйте.
– Товарищ
– Что за вопросы? Берем всех, никого из своих не оставлять.
– Вежновца лучше оставить, – вмешался Барханов и тихо пояснил: – Зачем? Только лишние вопросы от его коллег будут, а так – погиб и погиб.
– Наоборот, захотят узнать, почему мы его оставили, – недовольно отозвался Лавров и махнул рукой, – делай, как считаешь нужным.
– Товарищ майор, тут старик афганец, говорит, что он теперь не может вернуться домой. Его Омар убьет.
– Если он хочет, пусть едет с нами.
Взревев двигателем, грузовик запылил в обратный путь, оставив за собой трупы террористов и груды почерневшего железа. Картина для Северного Афганистана не новая.
До аэродрома добрались благополучно. Второй пилот и бортмеханик доложили Лаврову, что лайнер хоть сейчас готов подняться в воздух. Топлива до Душанбе хватит…
Развернувшись, авиалайнер выехал на взлетную полосу и, набирая скорость, помчался в глубь аэродрома. «Ту-154» легко оторвался от земли и, высоко задрав нос, начал набирать высоту, унося в своем чреве бывших заложников и десантников.
Его провожал взглядом отпущенный на свободу афганский мальчишка-снайпер. Через минуту в небе была видна лишь серебристая точка, но и она скоро исчезла за горной грядой.
Омар ожидал вестей от посланных в погоню за Лавровым. Он смотрел на горы, но знакомый с детства пейзаж раздражал его. Бригадный генерал вернулся в шатер. Вынул из шкафчика початую бутылку виски и в задумчивости замер. Рука, подносившая горлышко бутылки к стакану, остановилась на полдороге.
Связь с Айманом исчезла четверть часа назад. Сначала все шло как будто бы неплохо – боевик докладывал командиру, что грузовик находится уже чуть ли не на расстоянии вытянутой руки. А затем завязался бой и… связь оборвалась. Главарь боевиков был профессиональным военным.
«Налетели на русских. Хитер все-таки майор. Знал, что выкрутится».
Эти мысли не давали Омару покоя. Он понимал, что расслабился и сделал ошибку. Возможно, это был признак наступающей старости, так или иначе, он не хотел себе в этом признаваться. Грел в ладонях бокал с виски.
Легкое колебание воздуха было практически незаметным, но Омар почувствовал, что качнулся полог. Это не мог быть кто-то из рядовых боевиков. Слушая легкое дыхание незнакомца, который еще ничем другим не выдал своего присутствия, Омар ощутил, как зашевелились волосы на голове. Нож был с ним – в правом кармане.
Медленно, очень медленно Омар повернул голову.
– Масуд?! – бригадный генерал одновременно удивился и обрадовался, но беспокойство не проходило. – Ты здесь… Что случилось? Где Айман?