Особое мнение (Сборник)
Шрифт:
Планета, на которой находился межсистемный космопорт, называлась Плантегенет III. Оттуда то и дело вылетали транспортники, набитые желающими заселить дикие необитаемые планеты. Корабль сел, и Тайрол тут же направился к стоянке такси.
— Отвезите меня в офис «Тайрол Интерпрайзис», — приказал он.
Только бы здесь было представительство, только бы… Но нет, обязательно должно быть, правда, название могли поменять. Он уже много лет назад потерял счет множащимся филиалам огромной корпорации.
— «Тайрол Интерпрайзис», —
В холодном ужасе Тайрол спросил:
— А кто работорговлей-то в округе занимается?
Таксист сурово оглядел его. Он походил на черепаху: сухонький, очкастый, с умненькими глазками.
— Ну, — наконец сообщил он, — мне как-то говорили, что есть возможность вылететь с планеты без надлежащих бумаг. Есть тут один… перевозчик… как его…
Тут он красноречиво замолк. Весь дрожа, Тайрол передал ему последнюю оставшуююся банкноту.
— Вспомнил! Называется «Ваш надежный партнер»! — обрадовался таксист.
«Партнер» принадлежал Лантано. Цепенея от страха, Тайрол выдавил:
— И все?
Таксист важно кивнул в ответ — да, мол.
Ошалевший Тайрол вылез из такси. Вокруг все плыло, ему пришлось присесть, чтобы перевести дыхание. Сердце бешено колотилось. Он пытался дышать ровно, но каждый вздох застревал в горле. Синяк за ухом — подарок от Эллен Эккерс — начал саднить. А ведь это правда. Просто он только что понял, что ему не врали. Он не вернется обратно на Землю. Он на всю оставшуюся жизнь застрянет в этом аграрном отсталом мирке, отрезанный от собственной корпорации. И вообще от всего, что создавал своими руками в течение долгих лет.
И тут же осознал — а дыхание все не восстанавливалось, — что «вся оставшаяся жизнь» вряд ли продлится долго.
И он подумал о Хайми Розенберге.
— Ты меня предал, — отчаянно закашлялся он. — Предал меня. Слышишь, сволочь? Это из-за тебя я здесь оказался. Ты, ты во всем виноват. Зря я тебя на работу взял, ох зря.
И тут же его мысли обратились к Эллен.
— И ты, — заперхал он, с трудом переводя дыхание, — и ты, Эллен.
Он сидел на скамейке, кашлял, шумно дышал и думал о людях, которые его предали. Их уже набралось несколько сотен.
Гостиную в особняке Дэвида Лантано обставили с исключительным вкусом. Бесценные тарелки фарфора девятнадцатого века («Голубая ива», между прочим), выставленные на полочках кованого металла, украшали стены. За антикварным желтым столом из пластика и хрома сидел сам Лантано и с аппетитом поедал ужин. Продукты и блюда изумили Бима даже больше, чем обстановка дома.
Лантано пребывал в хорошем настроении и ел с аппетитом. За ворот он заткнул полотняную салфетку, и кофе капал прямо на нее, пятная белизну. Лантано довольно отдувался и сыто икал. Его выпустили из тюрьмы после непродолжительного заточения, и теперь бедняга гурманствовал, дабы компенсировать жуткие переживания.
Ему уже доложили — сначала собственные служащие, а теперь и Бим, — что Тайрола выбросило далеко
Тот очень мрачно заметил:
— Симпатично у вас тут.
— Хочешь, такой же дом тебе построю? — радостно предложил Лантано.
На стене висел забранный в рамку лист старинной газеты — конечно, защищенный наполненным гелием стеклом. То была первая публикация стихотворения Огдена Нэша — коллекционный экземпляр, заслуживающий места в музее. Бим смотрел на недосягаемое сокровище и испытывал смешанные чувства тоски по несбыточному и отвращения.
— Да, — проговорил он. — Почему бы нет.
А что? Такой особняк. Эллен Эккерс. Ну и работа в Департаменте. Или все сразу. Почему бы и нет? Эдвард Эккерс ушел на пенсию. Дал жене — наконец-то — развод. Лантано ничего более не угрожало. Тайрола изгнали. И Бим подумал: а что, в самом деле, ему нужно?
— Давай, не стесняйся. Проси чего хошь! — сонно пробурчал Лантано.
— Тайрол бы желал оказаться на моем месте, правда?
Лантано хихикнул и зевнул.
— Интересно, а он был женат? — проговорил Бим. — Дети у него были, а?
На самом деле он думал о Хайми.
Лантано потянулся через стол к вазе с фруктами. Выбрал персик и осторожно обтер его о рукав халата.
— Попробуй. Это персик, ага.
— Нет уж, спасибо, — сердито отозвался Бим.
Лантано оглядел фрукт, но есть не стал. На самом деле персик был сделан из воска. Как и остальные фрукты в вазе. На самом-то деле он вовсе не мог похвастаться гигантским состоянием, и большая часть предметов роскоши в гостиной были подделками. Каждый раз, предлагая фрукт гостю, он рисковал — но знал, на что идет. Положив персик в вазу, он откинулся обратно в кресле и отхлебнул кофе.
Что ж, у Бима нет далеко идущих планов. А вот у него, Дэвида Лантано, есть, и премного. Теперь Тайрол не сможет помешать их осуществлению. Он чувствовал себя довольным и умиротворенным. Когда-нибудь — нет, не когда-нибудь, а очень скоро — восковые фрукты в вазе заменят настоящими. Вот так.
1957
Исследователи
(Explorers We)
— Господи всемогущий! — Лицо Пархурста пылало от возбуждения. — Ребята, быстрее сюда! Вы только взгляните.
Перед экраном переднего обзора столпились шестеро бородатых, одетых в лохмотья мужчин.
— Это она! — Сердце Бартона, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. — Глаз не оторвать, до чего хороша!
— А с чего бы ей, черт возьми, выглядеть иначе?! — Голос Леона дрожал. — Ты, наверное, думал, что пока мы… Ребята, вон Нью-Йорк!
— Где ты, голова садовая, Нью-Йорк углядел?
— Да вон же, вон, у кромки воды.
— Не мели чепухи. Мы сейчас вообще над другим полушарием. А то, во что ты тычешь пальцем, — огни Бангкока на берегу Сиамского залива.