Особое положение

Вудворт Франциска

Если не знаешь, с какой стороны держать меч, а ткать ковры или вышивать тебе милее, никто неволить не станет. Отец будет заботиться о тебе, а когда придёт время, подберёт мужа. От тебя лишь требуется покорность и смирение относительно любого его решения, касаемо твоей судьбы с, а в последствии полное подчинение супругу.

Меня ведение домашнего хозяйства никогда не привлекало, хотя для грязной работы у нас полно служанок. С детства тянулась к братьям, учась наравне с ними владению оружием, и участвуя в их шалостях и вылазках. Наверное, это от мамы. У них с отцом был брак

равных.

Политическая необходимость вынуждала его брать в свой шатёр других жён, для закрепления мирных договоров, но ложе он с ними не делил, пока была жива моя мать. Да и после он выдержал год траура, прежде чем впустил в свою постель других. Поэтому разница между сводными сёстрами у меня пять лет. Да-да, пока ещё ни одна из его жён не подарила ему сына, что их невероятно злит. А их целых семь! Вечные бабские склоки между собой порядком портили мне нервы, и я давно мечтала обрести право жить отдельно и съехать.

И почти со всеми сёстрами у меня мало общего, несмотря на родную кровь. Они пошли в своих матерей, вместо оружия, предпочитая играть с куклами и украшая себя лентами да нарядами, когда я арканила лошадей и участвовала в набегах. Пусть большой любви к ним нет, но и ненависти тоже. Скорее чувство долга. Теперь на мне будет лежать ответственность об их судьбе, случись что с отцом, да продлит его годы Мать-Степь!

Сердце болезненно сжалось. Не думала я, что это когда-нибудь станет моей обязанностью. Одного старшего брата я потеряла ещё в детстве, когда непонятный мор косил людей, а вот второго семь месяцев назад и боль потери живёт в моём сердце. Ведь до сих пор ничего толком выяснит не удалось.

Аркелл получил записку и сорвался куда-то никому ничего не говоря. Обратно вернулся лишь его конь, седло под которым было в крови. Но ни его тела, ни следов нападавших найти не удалось, как и не поступало никаких требований выкупа. Спустя время в двух днях пути охотники нашли у водопоя труп рыси с клоком в когтях от его плаща, а ещё позже в степи обглоданные кости какого-то бедолаги с обрывками того же плаща. Я не верила в гибель Аркелла, скорее всего он свой плащ кому-то одолжил, но через полгода после исчезновения его признали погибшим.

– Это от кого же так несёт?! – капризный возглас вырвал меня из нерадостных воспоминаний.

Изольда, младшая жена отца, выползшая из шатра, сморщила свой нос, преувеличенно кривясь.

– Нужно будет попросить Конора отселить тебя подальше, а то от этой вони меня так мутит, что ещё рожу раньше времени.

В подтверждение слов, она обняла свой огромный живот, заботливо поглаживая.

Знаю я от чего её мутит – от меня. Вся извелась, едва меня отец назвал наследницей. Дай мне сил Мать-Степь сдержаться и не нагрубить беременной! Она уже всех достала со своей беременностью. Вбила себе в голову, что именно она родит отцу сына, и теперь задирала перед всеми нос, нещадно гоняя слуг, заставляя исполнять её малейший каприз.

– Ветер в мою сторону, эл’нари Изольда. Если от чего вас и тошнит, то от запаха благовоний или количества съеденных блюд, - как можно более нейтральным тоном ответила я.

Она своими вонючими пучками

трав уже весь шатёр отца провоняла, считая, что они оберегают от болезней. А ещё ест как не в себя, убеждённая, что ей нужно как можно лучше питаться, чтобы ребёнок родился сильным и здоровым. Отчего уже скоро в шатёр будет бочком протискиваться.

– Ты слышала, Илгара? Она уже мне еды пожалела! – всплеснула руками мачеха, обращаясь к своей нянюшке, которую привезла с собой.

Неприятная старушка, с тяжёлым взглядом из-под кустистых бровей, от которого у всех мороз по коже, но души не чает в своей хозяйке.

– Не нервничай, моя дорогая. Это вредно для твоего сына. Давай я тебе лучше травок заварю, - заворковала над ней Илгара, успокаивающе поглаживая её по руке.

В чём-в чём, а вот в травах она действительно разбирается и готовит разные зелья не хуже любой ведьмы. Но скупа на помощь для других, к ней только в крайних случаях люди обращаются. Кстати, это она отцу заявила об ожидаемом сыне. Поэтому-то с этой Изольды всю беременность пылинки сдувают, исполняя любой каприз.

Пока та её отвлекла, я прошмыгнула в свой шатёр за чистой одеждой. Помыться мне действительно не мешает. А обмениваться колкостями с мачехой можно хоть до вечера. И так знаю, что она меня ненавидит. Ведь втайне надеялась, что отец дождётся рождения её ребёнка и объявит его наследником, а он выделил меня.

Но это уже её проблемы как пережить горечь от несбывшихся ожиданий. Мне бы до её родов продержаться, а там бы уже кого бы она ни родила, я смогу поставить её на место и укоротить ядовитый язык. Чтобы она себе ни думала, но отец ко всем своим жёнам ровно относится, никого особо не выделяя. У него их семь, а я одна наследница. Он всегда будет на моей стороне.

Глава третья

Глава третья

– Опять ты с утра убежала, даже не позавтракав! – упрекнула вышедшая навстречу Тамарис. Служанка ещё моей матери, которая вынянчила меня.

– Не ворчи, - быстро поцеловала её в морщинистую щёку. – Зато я знаешь какого аквилла привела? Золотого!

– Борк заходил, расстроился, что ты без него уже куда-то унеслась, - сообщила мне, наградив ласковым взглядом. Я знала, что гордится мной. Да она и до этого часто говорила, что я копия мать. Та тоже в юности обуздала золотого аквилла, и я давно мечтала повторить её достижение.

Я пожала плечами, на ходу расстёгивая одежду и направляясь в ванную. Лучший друг брата после его смерти считал своим долгом опекать меня. Не одобрял мои одиночные вылазки, считая своей обязанностью везде сопровождать. Я понимала причины его преувеличенной опеки. Он до сих пор винил себя, что в тот раз Аркелл ускакал без него, и теперь окружил вниманием меня.

Но я чувствовала себя при этом словно ребёнок, под опекой взрослого. А я наследница, законно отвоевавшая себе право на независимость. Покушения на свою свободу передвижения воспринимала остро. Но и ссориться с ним не хотелось, вот и приходилось ускользать из селения втихаря, чтобы он не знал.