Особое условие
Шрифт:
Мысленно я уже рассматривала такой вариант еще в Игенборге, но сейчас оказалась морально не готова вновь нестись сломя голову непонятно куда. А мой бизнес? Одно дело — уехать, тщательно подготовив и рассчитав, а совсем иное — бросив все как есть.
— Мне нужно подумать.
— Риналлия, времени в обрез. Сейчас я сослался на твое плохое самочувствие, но Владыка долго ждать не будет. Лучше уехать сейчас, пока он ничего не заподозрил и не подумал о том, что ты хочешь увильнуть.
— А как же ты? Владыка не простит, что
— Переживу, — отмахнулся брат.
— Не уверена. Владыка умеет наказывать вызвавших его недовольство. А тут ты нарушишь приказ, лишишь его возможности отыграться.
Я перевела обеспокоенный взгляд с Иррилия на невестку.
— Риналлия, ничего страшного. Значит, переедем жить в Асдор, — твердо произнесла Арджана.
— А семейный бизнес, наши родители, ваш дом… Ты же каждую мелочь здесь выбирала, — я обвела рукой столовую.
— Арджана права. Главное — это наша семья, а не вещи.
— Иррилий, я не могу так. Нужно подумать. Извините…
Я встала из-за стола и пошла к себе в комнату.
Как-то я не подумала, что, прося у брата помощи, могу основательно подставить его. Не хотелось нарушать счастье их семьи.
В спальне я открыла окно, впуская наполненный ароматами цветов воздух. Арджана сама делала эскиз сада и высаживала некоторые цветы, еще будучи беременной. Говорила, что это ее успокаивает. Как можно вынудить их бросить дом, который они с любовью обустраивали и с которым связано столько воспоминаний?
Что же делать? Убегу — подставлю близких, останусь — окажусь заложницей политических игр.
Стук в дверь заставил меня обернуться.
— Ты позволишь? — заглянула Арджана.
— Проходи.
Невольно отметила, что невестку изменило материнство. Сделало мягче. Теперь в гардеробе Арджаны появились красивые платья, а раньше она предпочитала любимую военную форму или брючные костюмы, доводя маму до нервного тика.
— Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, но Иррилию необходимо кое-что знать.
— Что именно? — спросила я, удивляясь, почему он не пришел сам, а прислал жену.
— Твой помощник рассказал нам про попытку переворота в Игенборге, о твоем похищении. Что тебя насильно выдали замуж, а ты от страха заявила, что являешься женщиной акифа и он собирается взять тебя в жены. Когда заговорщиков поймали, акиф женился на тебе. Извини, я до сих пор не могу понять этот момент. Почему он женился? Для них третий брак имеет важное значение. Его называют выбором сердца. Он настолько сильно хотел отомстить Иррилию?
— Акиф еще до этих событий дал мне понять о своем интересе, но я не могла принять его внимание, нас слишком многое разделяет.
— Хорошо. Тогда скажи, ваш брак подтвержден? Пойми, этот момент важен в будущих переговорах.
— Да, — ответила скупо. Кто бы знал, как тяжело было это признать. Короткое слово — и столько сладко-горьких эмоций в себе несет.
— Риналлия,
На мгновение прикрыла глаза, собираясь с силами. Арджана права! Я сама поддалась чувствам, и в этом очень тяжело признаться.
— Я была готова подарить ему одну ночь, а не всю жизнь! Он знал об этом, но ни слова не сказал о том, что женился на мне, пока я была без сознания. А утром меня назвали третьей женой и выделили покои в гареме.
— Сам акиф тебе нравится? Что ты к нему чувствуешь?
— Арджана, какая разница? У него гарем! Я лучше умру, чем буду делить своего мужчину еще с кем-то. Это ужасно, когда бывшие или нынешние наложницы при мне обсуждают наши отношения и считают, что он от меня устанет и вскоре позовет в свою постель их. А старшая жена выказывает покровительство и относится снисходительно к новому увлечению своего мужа.
— Риналлия, уберем жен, гарем и весь Игенборг с его традициями. Скажи прямо — ты любишь этого мужчину?
— Арджана…
— Прямо, Риналлия. Если опустить все это, ты бы осталась с этим мужчиной? — резко и настойчиво потребовала ответа она.
Перед глазами возник Зейд с его волевым лицом, умными, внимательными глазами. Он умел слушать, с ним я не боялась быть собой. Вспомнились красоты Игенборга с величественными вершинами гор, голубыми полями цветов. Шумный город с колышущимся морем людей, что предстал мне с высоты башни. Как он срывал с меня корфу, вытирая слезы. В груди защемило, и с губ само собой слетело:
— Да…
Конечно, я спохватилась и на корню задавила все чувства, тут же добавив:
— Но гарем есть, жены есть, и это та часть жизни, которую я никогда не приму и не смирюсь.
— Я услышала тебя, — кивнула она и ушла. Вот так просто, больше не став ничего спрашивать и выяснять.
Справившись с удивлением, я ощутила в душе покой. Наверное, нужно было еще раз это вслух сказать, чтобы понять, что я все сделала правильно. Я бы не смогла жить той жизнью, которую уготовил мне акиф. Горько, больно, но я сильная и это переживу.
Такой настрой вернул пошатнувшееся спокойствие.
Но я бы точно забеспокоилась, увидев дальнейшие действия невестки. Выйдя от меня, она задумчиво постояла в коридоре, принимая решение, а потом быстрым шагом пошла в детскую.
Там Иррилий укачивал на руках сына, который уже засыпал, теребя пальчиками кружево папиной рубашки. Они обменялись безмолвными взглядами, и Арджана кивнула, давая понять, что поговорила со мной. Когда муж отвернулся к кроватке, она молниеносным жестом забрала кристалл связи, что лежал на низком столике, и тихонько вышла. Пока Иррилий был занят тем, что укладывал ребенка, Арджана уединилась в гостиной и нашла в кристалле сохранившийся контакт акифа. Уверенно нажала на вызов.