Особые отношения (Не покидай меня)
Шрифт:
— А эта экономка согласится быть свидетелем? — быстро спросила Мейв Доэрти.
— О да. Она не слишком печется об интересах мисс Декстер, это уж точно. А еще она сообщила мне, когда и куда эти двое отправлялись в романтические поездки за последние полгода. Дважды в Брюссель, один раз в Париж. Я выяснила названия отелей, звонила туда, получила подтверждение того, что мистер Хоббс каждый раз останавливался там со спутницей. А консьержка из гостиницы в Брюсселе сообщила, что оба раза он был с одной и той же женщиной.
— Вот… и наконец, кое-что существенное. У мисс Декстер случился выкидыш, когда она баловалась кокаином.
46
ЭКО — экстракорпоральное оплодотворение
Потрясенная, я смотрела на Роуз Китинг:
— Как же вам удалось все это раскопать? Она только хитро улыбнулась:
— У меня свои методы, дорогая.
Заговорила Мейв Доэрти:
— Тот факт, что у них была связь во время вашей беременности, нам на руку. Тот факт, что он утверждает в письме к вам, будто во время вашей болезни они были лишь друзьями — а у нас есть доказательства обратного, — также играет на нас. А тот факт, что она все эти годы безумно хотела ребенка… что ж, выводы напрашиваются сами собой… — Но затем она подняла голову и взглянула мне прямо в глаза: — Однако я хочу быть с вами честной, Салли. На мой взгляд, хотя-все эти свидетельства важны, они не противоречат и не опровергают те компроматы, которые, имеются у них против вас.
В этот момент мне очень пригодилась бы дополнительная доза антидепрессанта. Я вдруг отчетливо представила, как толкаюсь у консульства Австралии, среди других потенциальных эмигрантов, как заискиваю перед скучающим служащим, объясняя, что мой бывший муж со своей новой женой увезли моего ребенка и теперь мне нужна виза, пропуск в Страну Оз, чтобы видеться со своим сыночком хоть раз в неделю.
— Э… миссис Гудчайлд?
Я вздрогнула и вернулась на землю.
— Вы держитесь, дорогая? — участливо спросила Роуз Китинг.
— Стараюсь.
— Проблема в том, — продолжила Мейв Доэрти, — что до слушания осталось двенадцать дней. А кроме…
— Здесь вмешался Найджел Клэпп:
— Э… Я полагаю, что мисс Доэрти хочет сказать, что… э… ну… если говорить прямо, что нам требуется еще что-то на Декстер или вашего мужа. Поскольку миссис Китинг проделала столь тщательную работу, выясняя обстоятельства жизни мисс Декстер…
— Может, вы вспомните хоть что-то о своем супруге, что нам могло бы пригодиться? — обратилась ко мне Мейв.
— Вы имеете в виду, помимо того, что он все время меня обманывал, а потом говорил мне, что никогда не хотел детей?
— Все же он взял вас с собой в Лондон, когда вы забеременели, — возразила Мейв.
— Даже не знаю. Его жизнь до того, как в ней появилась я, состояла в основном из работы и, возможно, непродолжительных любовных историй. Не могу похвастаться, он не особо со мной об этом откровенничал.
В эту минуту я вдруг явственно услышала, как в голове тихонько звякнул звоночек. Мне припомнилась, мелькнула одна фраза из разговора, состоявшегося месяцев семь назад. Тогда, пребывая в смятении, я не придала ей никакого значения. До сего дня. А сейчас, совершенно неожиданно, она вынырнула из глубин мозга и будто встала у меня перед глазами.
— Как вы себя чувствуете, дорогая? — спросила Роуз Китинг.
— Можно мне позвонить?
Я позвонила в справочную Сифорда. Нужный телефон у них был, но человека, с которым я хотела поговорить, не оказалось на месте. Я оставила сообщение на автоответчике, попросив перезвонить мне в Лондон как можно скорее. Затем вернулась в кабинет Найджела и объяснила, почему вдруг сорвалась с места, с кем пыталась связаться, что сказали мне несколько месяцев назад и почему, как мне кажется, это может быть полезным.
— Шансы, конечно, невелики, — говорила я. — Потому что ничего конкретного она мне не сказала. Так, одни туманные намеки. Но есть смысл попытаться понять, что именно она имела в виду.
— Э… вы думаете, что смогли бы найти ее и поговорить? — задал вопрос Найджел Клэпп. — У нас всего двенадцать дней.
Двенадцать дней. Эти два слова так и стояли у меня перед глазами. Я постоянно об этом думала, а еще о том, что Мейв Доэрти говорила правду: если не добыть еще каких-то фактов, суд может вынести решение в пользу Тони. Материалы дела говорили сами за себя.
Двенадцать дней.Я заторопилась домой, в Патни, и проверила сообщения на автоответчике. Только одно — от Джейн Сэнджей, которая сообщала, что вернулась в Англию, но неделю погостит у друзей в Брайтоне, прежде чем вернуться к работе. «Нам нужно как-нибудь встретиться — посидим где-нибудь, поговорим, и уж конечно, я буду на слушании в Высоком суде. От души надеюсь, что вы как-то держитесь, не паникуете…»
Это было трудно. Я снова набрала номер в Сифорде. Опять ответил автоответчик. Я еще раз оставила сообщение. Потом вернулась к работе над книгой о фильмах. Но на сей раз мне никак не удавалось нырнуть в кроличью норку работы и на два часа забыть обо всем, отрешиться от всех тревог. Я то и дело поглядывала на телефон, надеясь, что он зазвонит. Но он молчал.
Тогда я снова набрала номер и снова оставила сообщение. После этого я названивала туда каждые три часа.
Под конец дня телефон зазвонил. Я подпрыгнула. Но это оказалась Роуз Китинг.
— Просто хотела узнать, нет ли новостей, — объяснила она.
— Пока не удалось связаться.
— Продолжайте дозваниваться, дорогая, — сказала она, а я услышала то, что не было сказано: эти новости нам необходимы.
До полуночи я позвонила туда, наверное, еще раз восемь. Спала я урывками, вполглаза, а я пять утра уже сидела на кухне за страницами «Руководства по фильмам». В семь я снова набрала сифордский номер. Ответа не было… Я звонила в десять, в три, в шесть. А когда я снова набрала номер в половине девятого, случилось то, чего я уже не ожидала. Мне ответили. Услышав мой голос, Пэт Хоббс возмутилась: