Особый дар
Шрифт:
Тоби согласился, что — да, чудо.
— И Мейзи — тоже чудо, — добавила Клэр. — Ведь это она устроила вам выставку, да? Так говорит папа.
Тоби подумал о лорде Ллэнгейне. Директор торгового банка. Звучит шикарно. А для него самого такая карьера была бы подходящей? И обязательно ли для этого легко оперировать цифрами? Если да, то эта мечта не для него. В школе он шел по математике хуже, чем по всем другим предметам. Найденный в телефонной книге номер и то не мог запомнить сразу: набирая его, снова и снова заглядывал
— Да, она.
— Смотрите-ка, колюшка! — Клэр присела у ручья на корточки. — Когда-то я ловила колюшек банкой из-под варенья. Но потом приходилось выпускать их обратно. Домой все равно не донесешь — уснут дорогой.
— А по-моему, ловить рыбу жестоко, — объявила Джанет. — И охотиться на лисиц — тоже. Вы же понимаете, что лисе от этого радости мало. Так почему это должно нравиться рыбам?
— Ну, ловить рыбу таким способом, как я, — занятие довольно безобидное.
— А вы охотитесь на лис? — Джанет смотрела на Клэр, и ноздри у нее раздувались. Клэр внушала ей инстинктивную неприязнь.
— Конечно. Не то чтобы постоянно — так, от случая к случаю. А вообще-то их не часто возьмешь.
— Кого?
— Лис.
— Не понимаю, как вы можете…
— Я вам не нравлюсь, — сказала Клэр. — Что ж, бывает.
И, широко улыбнувшись, она отошла.
— Обозлилась, — бросила Джанет.
Гости понемногу возвращались на лужайку и снова рассаживались под кедром.
— Давайте сыграем в какую-нибудь самую что ни на есть старомодную игру, — предложила Аманда. — В писателей. Пусть каждый назовет писателя на букву «А». На букву «Б» их больше, так что особенно далеко мы не уедем.
В эту игру они играли до самого чая. А после чая гости один за другим стали разъезжаться, и под конец остались только Тоби, Клэр и Эдуард Крейн.
— Ну и задира эта Джанет, а? — сказала Клэр, обращаясь к Мейзи — Уверена, от ее жуткой книги меня вывернет.
— А ты все-таки попробуй почитай — Голос Мейзи прозвучал мягко. — Мама ее хвалит, правда, говорит, что она сыровата.
— Клэр! Ты обедаешь с нами? — спросила Аманда.
— Никак не могу, но все равно — спасибо. У мамы гости.
— А я остаюсь ночевать, — сказал Эдуард. — Если хотите, Тоби, подброшу вас завтра в Кембридж. Мне туда надо.
Тоби с благодарностью согласился, хотя и понимал, что Мейзи будет разочарована — ведь ей, наверно, хочется отвезти его на станцию самой. От безмерного изумления, промелькнувшего у нее на лице во время ленча, не осталось и следа — оно словно привиделось ему. Теперь она была совершенно спокойна, держалась непринужденно.
Клэр выпила еще рюмку, потом сказала, что ей уже в самом деле пора. И, обращаясь к Тоби, добавила:
— Буду следить за газетами. Узнаю, как вы окончили. И Мейзи. Я буду не я, если не отыщу ваших результатов.
Она распрощалась со всеми. И пока
— Славная девушка, — сказала Аманда. — Ни литературного, ни художественного дарования у нее нет, но вся она словно глоток свежего воздуха. Она у нас бывает запросто, когда ей заблагорассудится. Видите ли, она связана по рукам и по ногам. Мойра такая лентяйка, что Клэр приходится принимать гостей Идриса. Брат ее за границей, в оккупационных войсках. И хотя, между нами говоря, ей это не очень по душе, она взяла на себя заботы об отце.
Вечер прошел тихо, ни в какие игры больше не играли. Эдуард стал рассказывать о своей новой пьесе.
— Когда она пройдет? — с нетерпением спросил Тоби.
Эдуард усмехнулся.
— Никогда не спрашивайте такого у драматурга. Меньше всего ему хочется, чтобы его пьеса «прошла» или «сошла». Надо спрашивать: «Когда пойдет».
— Надо же брякнуть такую глупость. Я ведь имел в виду — пройдет все стадии подготовки, будет поставлена. Нет, я порядочная бестолочь.
— Разве? — Эдуард взглянул ему прямо в лицо. — Знаете, а я бы не подумал.
Обед был довольно легкий, и Тоби это вполне устроило — после ленча у него все еще оставалось чувство переполнения. Потом принесли проигрыватель и стали слушать «Остров радости» Дебюсси. Мейзи сидела по-турецки на полу и, казалось, была всецело поглощена музыкой. Когда пластинка кончилась, она сказала:
— Вещь экстатическая, правда? Не знаю, чем они намерены заняться, когда доберутся до острова — вполне допускаю, что чем-нибудь предосудительным, — и все-таки это прекрасно и упоительно.
— Ну так, — сказала наконец Аманда. — Меня совсем разморило от свежего воздуха. Прошу извинения, но я, пожалуй, пойду спать. А вы не торопитесь. Выпейте еще. Тоби, завтракать у нас можно в любое время начиная с девяти. Прежде чем подниметесь в свою комнату, скажите Сьюки, что вам подать утром в постель.
Она поплыла к себе, и джубба ее развевалась.
Теперь Эдуард целиком переключился на Мейзи — видно было, что он очень ее любит. Как поживают такие-то? (Он упомянул ее друзей, которых Тоби не знал.) Чем она собирается заняться теперь?
Мейзи ответила, что понятия не имеет.
— Зато знаю, что сделаю вот сию минуту — последую маминому примеру и пойду спать. Доброй ночи вам обоим.
— Доброй ночи, малыш, — отважно сказал Тоби, невзирая на то, что они не одни, и глаза у нее засветились.
— Что за очарование эта девочка, — сказал Эдуард, когда она ушла. — Будь я на двадцать пять лет моложе, влюбился бы в нее по уши, пожалуй, я и сейчас не прочь, если б не возраст и боязнь быть смешным. Мужчина может увлечься в любом возрасте, хоть вы, наверно, и считаете, что к сорока годам он эту способность утрачивает. Во всяком случае, я в ваши годы считал именно так.