Особый отдел
Шрифт:
Пришлось Людочке вновь обратиться за помощью к пресс-секретарю, обе рученьки которой уже прочно обосновались под чужой блузкой. В такой ситуации волей-неволей перейдёшь на «ты».
– По той же схеме сделай мне справку о профессоре Шульмане. А заодно подбери материалы, касающиеся поездок выдающихся специалистов-гинекологов по регионам страны. Ограничимся периодом с сорок восьмого по пятьдесят третий год.
– На этом, надеюсь, всё? – пресс-секретарь уже без всякого стеснения присосалась к губам Людочки.
– В плане работы – да. – Людочка
– С чего ты это взяла? – пресс-секретарь резким движением откинула назад растрепавшиеся чёрные волосы. – Я люблю всех. Мужчин, женщин, стариков, детей, животных. Но для этого они должны чем-то увлечь меня. Если хочешь, пригласи какого-нибудь страстного и неутомимого самца. Он нам совсем не помешает. Я брюнетка, ты блондинка. Для контраста подошёл бы рыженький… Обожаю тебя! – она вновь чмокнула Людочку в губы.
Вернувшись, пресс-секретарь застала Людочку в обществе лысоватого, рыхлого мужчины, согласно веяниям современной моды слегка небритого, что делало его похожим на старого хряка, уже начавшего постепенно дичать и вследствие этого обросшего жёсткой щетиной неопределённого цвета.
При виде этого нового персонажа пресс-секретарь так опешила, что без всякого сопротивления позволила Людочке завладеть всеми собранными материалами. Впрочем, замешательство длилось недолго. Хрякообразный мужчина дружески потрепал пресс-секретаря по ляжке, а Людочка с лучезарной улыбочкой сказала:
– Я просто не могла уйти отсюда, не познакомившись с вашим мужем. Мы очень мило побеседовали о проблемах ранней диагностики внематочной беременности. Он даже любезно предложил мне пройти профилактический медосмотр, но я, за неимением свободного времени, отказалась. Следующая серия нашего проекта будет обязательно посвящена мужчинам-гинекологам, самоотверженно исследующим то, о чём их менее удачливые собратья могут только мечтать. А назовём мы эту серию так: «Дело – труба». Вы, конечно, понимаете, что имеются в виду маточные трубы… А теперь не смею вас больше задерживать. Всего хорошего.
Проходя мимо ошалевшего пресс-секретаря, Людочка небрежно обронила:
– Ты для контраста хотела рыженького, но я сумела раздобыть только лысенького. Пользуйся на здоровье.
На обратном пути она посетила экспертно-криминалистический центр, в штате которого продолжала состоять, и, выслушав массу комплиментов по поводу своего якобы округлившегося брюшка, засела за первый попавшийся свободный компьютер.
Скоро выяснилось, что профессор Шульман прямых потомков на территории России и ближнего зарубежья не оставил, зато светлую память о его коллеге и постоянном научном оппоненте профессоре Плотникове хранили двое сыновей, четверо взрослых внуков и даже вдова Даздраперма Осиповна, благополучно дожившая до весьма преклонного возраста.
Именно её-то и полагалось посетить в первую очередь, но пока что Людочка ломала голову над странным именем,
И всё же это был ещё не приговор. Как известно, основатель шведской королевской династии Бернадот носил на груди татуировку «Смерть тиранам», а знаменитый богоборец Демьян Бедный на самом деле имел фамилию Придворов и в юности едва не посвятил себя служению церкви.
Убеждения человека меняются с ходом времени, из цепких лап которого не смог вырваться ещё ни один смертный, и вдова Плотникова могла сейчас придерживаться каких угодно взглядов, включая и полное отсутствие оных, что является самым отчётливым признаком высшей мудрости.
При всём при том соваться к старушке в образе телевизионной дивы не стоило. Людям всегда было свойственно критическое отношение к вещам и явлениям, с которыми они впервые столкнулись уже в зрелом возрасте. Как говорится, старый кобель на новой цепи удавится.
Поэтому после некоторых размышлений Людочка захватила с собой два журналистских удостоверения. Одно – газеты «Патриотический набат», а другое – журнала «Демократическая мысль». В её понимании между двумя этими полюсами располагался весь спектр политических пристрастий рядовых россиян. Оставалось лишь главное – в нужный момент не перепутать удостоверения.
По неизвестной причине вдова профессора Плотникова одна занимала огромную академическую квартиру, хотя, как было известно Людочке, оба её сына, не говоря уже о внуках, имели жилищные проблемы. Значит, наличествовала в старушке какая-то червоточина, заставлявшая самых близких людей держаться от неё подальше.
Сквозь филёнчатую дверь, сохранившуюся ещё, наверное, со времён развитого социализма и первых полётов в космос, слышался стук пишущей машинки (звук по нынешним компьютеризированным временам довольно редкий) и многоголосое кошачье мяуканье. Кнопка звонка имела вид не менее древний, чем пупок Аполлона Бельведерского.
Дверь открыла соседка, помогавшая Даздраперме Осиповне по хозяйству, а в полутёмной прихожей Людочку встретило недружелюбное шипение пяти или шести разномастных кошек. Ваня Коршун, надо полагать, сюда и заходить бы не стал, словно в лепрозорий или чумной барак.
Людочка изложила цель своего визита, как всегда, высосанную из пальца, и не преминула осведомиться о здоровье хозяйки.
– Ничего себе, – ответила соседка. – Только что откушала, а сейчас пишет.
– Пишет? – удивилась Людочка. – Не иначе, как мемуары.
– Нет, жалобу в конституционный суд.
– Кто же её обидел?
– А все, кто ни попадя! – соседка махнула рукой. – Начиная от Думы и кончая дворником… Верила бы в бога, так имела бы на старости лет успокоение. И не воевала бы со всем белым светом… Вы случайно не из демократов будете?