Осознание

thelordofthedark

Японка вышла из дверей пару минут спустя, держа в руках небольшую стопку одежды, виновато пожав плечами.

– Вот, я что-то нашла, но не знаю точно, что Лене лучше всего подойдет, поэтому взяла все сразу, – торопливо объясняла Мику, уже готовая обрушить на них поток информации о фасонах и особенностях моды, но Алиса быстро отобрала у нее всю стопку.

– Спасибо тебе большое, – прервала ее рыжая, забирая одежду, – мы отнесем, не волнуйся. Да я у тебя и так сегодня задержалась, уже спать всем давно пора.

– Да ничего страшного, – улыбнулась Мику, помахав им рукой, – Главное, я рада, что все хорошо

закончилось, и все живы. Передавайте там Лене, чтобы быстрее поправлялась, я ее завтра обязательно навещу, – с этими словами японка скрылась за дверью своего домика. Алиса же, взяв Эдварда за руку, потянула за собой к медпункту, задавая свой темп ходьбы.

Там их уже ждали. Виола что-то заполняла в тетрадке, сидя за столом, а Лена, неуверенно сжалась на кровати, закрыв ноги одеялом, и сразу же растянулась в улыбке, когда увидела заходивших внутрь Эдварда с Алисой.

– Привет болезным! – громко объявила Алиса, первой входя в медпункт, – Лен, живая! – девушки бросились обниматься, а Эдвард в очередной раз задумался о странностях отношений между ними, когда то воспринимают друг друга в штыки, то искренне радуются и волнуются друг за друга.

– Эд, я же вроде тебя за сменкой посылала, а не за твоей подружкой, – заметила Виола, отрываясь от своих записей и тоже глядя на радующихся друг другу девушек.

– Случайности никто не отменял, – пожал он плечами, – А может быть, судьба.

– Эд! Может, выйдешь пока? – его толкнула в плечо Алиса, прерывая разговор, – Ленка переодеваться будет, а стриптиз тут никто не оплачивал.

– Двачевская! – повысила голос Виола, и рыжая тут же вздрогнула, будучи вся на радостных эмоциях и уже успевшая забыть, что здесь есть еще и старшие. Медсестра, удовлетворившись произведенным эффектом, голос сразу же смягчила, – ладно, Эдвард, давай выйдем, не будем мешать, – поднявшись со своего места, вышла вместе с ним на крыльцо. Теперь уже свет над дверью горел, привлекая к себе различных мелких насекомых, стремившихся к самому огоньку. Странно было наблюдать, как те, махая большими и неуклюжими крылышками, подлетали к самой лампочке, после чего, обжегшись об раскаленное стекло, сразу же падали на землю. Он оглянулся на медсестру, снова закурившую, отреагировав на щелчки зажигалки.

– Вообще, здесь курить нельзя, но, надеюсь, ты никому не скажешь? – спросила Виола, заметив, что Эдвард на нее смотрит. Когда тот отрицательно покачал головой, вдруг протянула пачку сигарет и ему, – Сам не будешь? Или не пробовал?

– Не держу такой привычки, – отказался Эдвард и устало протер глаза, – Что-то за эти дни слишком много всего произошло.

– Ты почти не спал, – заметила Виола, – те пару часов в машине я даже не считаю, слишком мало. Наверное, намотался весь, пионер, да? – заботливо поинтересовалась она, – Тебе бы сейчас самому выспаться как следует. И расслабиться, – улыбнувшись своей привычной двусмысленной улыбкой, – Пионерам ведь тоже нужно иногда расслабляться, так ведь?

– Виола Церновна, – Эдвард прислонился к стене и, посмотрев на нее, столь же честно поинтересовался, – Скажите, пожалуйста, у вас алкоголя случаем нет?

– Пионер, да ты обнаглел, – удивилась Виола, – ты бы у меня еще поляну попросил бы накрыть! Вот тогда было бы совсем удивительно!

– Прошу прощения, конечно, но я спас человека от самоубийства,

успел съездить в другой город и еще и там приключений себе найти, – заметил он в ответ, – и, с другой стороны, у меня вот уже вторую неделю во рту не было ни капли. Поверьте на слово, что даже таких мелочей в жизни может и не хватать. Нет, конечно, напиваться до бессознательного состояния я не считаю чем-то достойным, но порой оказывалось и так, что единственным верным другом у меня оставался лишь бокал в руке… Противно, но правдиво…

– Невесело тебе жилось, – заметила Виола Церновна, снова затягиваясь сигаретой, – Эдвард, ты же знаешь, что с тобой будет, если вожатая тебя обнаружит под этим делом?

– Что? Напишет на меня жалобу в какую-то дремучую школу, где я никогда не был? Или отзыв в комсомол с самыми гневными требованиями меня туда не пускать, хотя я даже вообще слабо представляю, что это такое? Или устроит мне дисциплинарный суд? Я этого просто невероятно боюсь! – добавил последнюю фразу с таким сарказмом, что медсестра даже засмеялась.

– Хорошо, уговорил, – окурок сигареты был аккуратно затушен о стенку медпункта и щелчком пальцев отправлен куда-то в кусты. Виола хитро посмотрела на Эдварда и с заговорщическим тоном добавила, – К тому же говорят, что желание пить одному приводит к алкоголизму.

– Все, можете возвращаться, – выглянула Алиса с довольной улыбкой. Виола кивком головы предложила Эдварду первому зайти внутрь, но он только отошел в сторону и изобразил привычный придворный жест, пропуская дам вперед. Больше казалась удивленной Алиса, но он, все же пропустив Виолу вперед, взял ее рукой за талию и прошел внутрь вместе с ней.

– Все хорошо? – бросил взгляд на Лену, чья пионерская форма теперь была аккуратно сложена и лежала рядом на стульчике вместе с плюшевым медведем. Девушка смущенно улыбнулась и кивнула, натянув одеяло под самый подбородок. На ней, кажется, сейчас была только легкая ночнушка, и Эдвард поспешно отвернул взгляд, сообразив, что увидел то, что не должен был видеть.

– Хороший подарок, – заметила Алиса, когда, слегка удивленная послушно пошла с Эдвардом во вторую комнату медпункта, следом за Виолой. У нее в голосе проскользнула нотка разочарования, словно ждала чего-то, но не получила.

– Для тебя другой сюрприз, – он прижал ее к себе покрепче и поцеловал в висок, – только будь терпеливой, – заметив, как у нее расширились глаза от удивления и ожидания, рассмеялся, – Святое Небо, Алиса, как же я вообще раньше жил без тебя, – неожиданный порыв нежности к этой девушке, подарившей ему новую надежду в этой жизни прервался смешком медсестры, стоявшей со сложенными на груди руками.

– Так, любовнички, не заставляйте меня передумать, – под взглядом все расширяющихся от удивления глаз Алисы Виола открыла шкафчик в дальнем углу комнатки, вытащив оттуда нетронутую бутылку коньяка. Потом следом из небольшого холодильника, где в прохладе лежали какие-то упаковки с лекарствами, достала тарелку с лимоном, ломтики которого будут в качестве закуски, расставляя все на небольшом столике. Здесь была картотека, две из трех стен занимали полки с расставленными медицинскими карточками пионеров, но здесь, кажется, Виола гораздо чаще уединялась от остального лагеря, пряча свои маленькие слабости, вроде желания выпить, расслабляя напряженные нервы.