Осознание
Шрифт:
Поражаясь такой незатейливости поведения Алисы, Эдвард прикрыл за собой дверь и легко перепрыгнул через перила крыльца, направившись прямо к девушке, наверняка уверенной, что хорошо спряталась, и выглядевшей весьма разочарованно, когда пришел прямо к ее укрытию.
– Твоя самодеятельность? – спросил Эдвард тихим голосом, указывая на окно, убедившись, что на них никто не смотрит, и присаживаясь рядом, чтобы оказаться с ней примерно на одном уровне.
– Моя, только ты сам в этом виноват, – прошипела Алиса, подкрадываясь к нему чуть ближе, – Сам пообещал, а вместо этого сидишь там и шашни крутишь…
– Что делаю? – не совсем понял Эдвард последних слов, уловив только обвинительные нотки в голосе
– А то я не вижу, как ты на Славю заглядываешься, – почему-то это продолжало звучать обвинительным тоном, словно сейчас присутствовал на допросе, но Алиса только продолжала сыпать подобными обвинениями, пусть даже и не имевшими ничего общего с реальностью , – Если так уж хотели остаться вдвоем, меня зачем тогда надо было спрашивать…
– Может, хватит уже? – спросил Эдвард несколько резче, чем ожидал сам от себя, не желая больше выслушивать подобной ерунды, – Во-первых, ничего и нигде я со Славей не кручу, и свои выдумки по этому поводу можешь смело выкинуть к чертям в Бездну, а во-вторых, если я что-то обещал, то обязательно это сделаю, не нужно об этом напоминать или прерывать меня, сигналя камешками в окно. Это, по меньшей мере, глупо… – он посмотрел на девушку, одновременно недовольную и смущенную, сидевшую рядом с ним, и едва сдержался от улыбки, настолько простой и наивной сейчас казалась, обиженная тем, что уделил кому-то больше внимания, чем ей самой, – Подожди еще пару минут, я сейчас вернусь… хорошо?
– Хорошо, только давай быстрее, я еще и спать хочу, – кивнула Алиса и почему-то улыбнулась, обнадеженная повторным обещанием Эдварда.
Договорившись на этом, Эдвард вернулся обратно в столовую, где обнаружил Славю, спокойно дожидающуюся его и о чем-то размышлявшую, глядя на недоеденные булочки на тарелке. Услышав шаги, девушка сразу подняла взгляд и радостно улыбнулась, забыв обо всех своих внутренних диалогах.
– Что там было? – спросила Эдварда, поднимаясь со стула и подходя к нему ближе. В этот раз косу трогать не стала, вероятно, постепенно привыкая к такому общению с ним, – Нашел, что искал?
– Ничего серьезного, – соврал в ответ, не желая усугублять ситуацию столкновением Слави с Алисой, у которых, кажется, друг с другом были не настолько дружеские отношения, как могло показаться с первого взгляда в этом пионерлагере, – Наверное, действительно был ветер или веточка, на улице все спокойно.
– Вот и отлично, – Славя несколько посерьезнела, – Мы уже засиделись тут, а тебе еще надо к Ольге Дмитриевне сходить, чтобы она тебе нашла место… И мне тоже уже пора, а то поздно, моя соседка наверняка уже волнуется.
– А в такое время идти к вожатой нормально? – удивился Эдвард, посмотрев на висевшие над входными дверьми часы. Кажется, здесь использовали примерно ту же схему отсчета времени, как и в его родном мире, но шкала была совсем другой, разделенная не на двадцать часов, а на двадцать четыре. По первому впечатлению, по другому шел и отсчет минут, минутная шкала так же шла по кругу, но делений в ней явно было меньше, чем привык. Как-то следовало разбираться с этим, но такие вопросы тоже сочтут на ненормальные, и лишь усугубит свое положение здесь. Ориентироваться во времени мог только по часовой стрелке, что двигалась медленнее всех и уже подбиралась к самой верхней точке круга, указывая на приближение нового дня.
– Тебе же все равно надо искать место, где спать, – рассмеялась Славя, – На улице ты же не можешь ночевать. Один дойдешь или тебя проводить?
– Дорогу я уже запомнил, – кивнул Эдвард, – и думаю, в этот раз там уже не будет засады с ведром воды. Лучше скажи только, одна до своего домика без проблем доберешься? – провожать ее, особенно на фоне обещания Алисе скоро вернуться, вряд ли было бы логичным, но и не спросить
– Конечно, – она снова заулыбалась, пока он собирал остатки трапезы и относил блюдо обратно на кухню. Несколько булочек без особых проблем уместились в нагрудных и боковых карманах комбинезона, Славя не была против того, чтобы забрал все с собой, сообщи, что повара все равно завтра готовить будут все по-новому, а последние три треугольника с кефиром просто взял в руки, опасаясь раздавить их в карманах.
– Ключи только не забудь, – напомнил Эдвард, когда они выходили, и Славя снова закрывала дверь. Несколько смущенная его компанией, чуть не оставила их в замочной скважине, а от его напоминания смутилась только еще сильнее, снова покраснев и заулыбавшись.
– Эдвард, я… – она хотела что-то сказать, но почему-то боялась, вместо этого теребя довольно внушительного вида связку ключей на металлической цепочке, звеневшую от каждого движения. Отведя взгляд, все-таки смогла заставить себя произнести окончание предложения, – я очень рада, что ты к нам приехал… И спокойной ночи! – сразу после этого заторопилась, словно уже опаздывала куда-то.
– Я тоже очень рад, что здесь оказался, – согласился в ответ, еще сам не понимая, врет он или говорит правду, настолько противоположными оказывались чувства, боровшиеся в его душе. Если бы не те многочисленные загадки, как и почему здесь оказался, то это место весьма близко подходило под понимание райского, одного из тех немногих, где мир не сходит с ума и не пытается уничтожить сам себя ровно так же, как и все живое, – Спокойной ночи, завтра утром увидимся, – получив на прощание еще одну белоснежную улыбку, он несколько минут стоял на крыльце, провожая девушку взглядом даже когда почти растворилась в темноте, а потом, не прошло и еще дополнительных двух минут, как увидел приближающуюся Алису.
– Очень рад, что дождалась меня, – кивнул Эдвард, предлагая ей присесть на скамейку около входа. Проверив карманы и убедившись, что несколько платков у него все еще были с собой, развернул один из них, после чего выложил на него съедобное содержимое своих карманов, семь булочек и три пакетика кефира в общей сумме чуть больше литра объемом, – Признаюсь, опасался, что все-таки не дождешься.
– Еще бы, – Алиса поднялась на крыльцо и бросила беглый взгляд на добычу, – Да, белобрысый, а ты хорош, ничего не скажешь… – усмехнувшись, еще и толкнула его локтем в бок, – давай колись, чем ты так Славю подкупил?
– Красивыми глазами, – рассмеялся Эдвард, – Бери, не стесняйся, мне съеденного хватит с запасом. Здесь прямо поешь или с собой заберешь? – пока Алиса раздумывала, как именно ей стоит сейчас поступить, он смотрел на саму девушку, раздумывая уже над тем, почему же все, с кем успел сегодня познакомиться, настолько красивы и обаятельны, словно срисованные с его представлений об идеалах женской красоты. Даже эта Алиса, сорванец и наглец, каких еще поискать надо, не способна вызвать в нем никаких других чувств, кроме радости и веселья, чтобы не говорила, находясь рядом. Какой-то бойкий детский задор, уже практически забытый и запертый под слоями логики и холодного расчета, строгого порядка и рассуждения, где ни одна лишняя мысль или эмоция невозможна. И все эти годы, вся его строгая и холодная маска бездушного человека, настолько привычная, что уже начинал считать ее частью себя самого, пошли прахом, стоило только сюда попасть, поговорить с местными обитателями и хотя бы немного окунуться в их жизнь, где не надо постоянно с кем-то воевать и нет места ненависти и жестокости. Неужели именно этого ему так и не хватало все это время? Или же он просто забыл, как выглядит такая жизнь, а столкнувшись с ней снова, удивляется каждому моменту, даже самому простому, но столь же непривычному для него, как Солнце на небосводе.