Ост-Индский вояж
Шрифт:
Сафрон не отнекивался, молчал и думал. Понимал, что Данил прав, и он должен решить это раз и навсегда. Но как?..
Однако второй месяц прошёл намного лучше, хотя сам Сафрон почти ничего для себя не имел. Жаловался другу:
— Вот, Данил, всё отдал этому Нелю, а он, естественно, поделится с фактором. А себе осталось всего два серебряника. Я не жалуюсь, но на душе противно!
— Не бери в голову, Сафрон! Раз все так поступают, то и тебе стоит, хоть чуток походить на всех. Иначе тебе тут не выжить. Помяни мои слова,
Фактор, конечно, не знал, что Сафрон остался без собственного дохода, но у него и в мыслях не возникло, что он ещё не свыкся с их системой облапошивать несчастных крестьян и наживаться на этом.
Зато на очередном совещании о Сафроне ничего не было сказано, хотя Данилу похвалил и даже многозначительно подмигнул, намекая на его друга Сафрона. Последний ничего не замечал, опустив голову.
Прошло три месяца, и фактор Хетчер вызвал Сафрона к себе. Тот, рассчитывая на очередной разнос, приготовился ответить резко и недвусмысленно. Но фактор проговорил совсем о другом:
— Я завтра выезжаю в Сурат, Сафониус. Поедешь со мной. Твой друг тебя заменит на время. Мне нужен воин и я выбрал тебя. С нами ещё два человека поедут. Нужно доставить важные бумаги и вернуться с жалованием для всех работников фактории.
— Рад услужить, сэр, — поклонился Сафрон, радуясь на самом деле, что сможет немного отвлечься от неприятных дел в деревнях.
— Лошади будут готовы и рано утром мы выезжаем. За день должны добраться.
— Сможем ли мы, сэр, за день совершить такой путь? — усомнился Сафрон. — У вас должны быть отменные лошади.
— Они у меня отличные, Сафониус! Мы успеем. К тому же у нас будет смена.
Солнце лишь слегка окрасило горизонт, как лёгкая коляска и три всадника выехали за ворота. Тотчас лошадей погнали размашистой рысью, иногда переходя на лёгкий галоп. Сафрон сразу понял, что под ним отличная лошадь, и это ощущение вернуло его в дни его молодости, когда он только готовился стать настоящим казаком. Тогда все его помыслы были о коне, но таких лошадей он не мог вспомнить.
— Сэр, — наклонился Сафрон к фактору на редкой остановке на обед, — откуда в Индии могут быть такие знатные кони? Слыхал, что с лошадьми тут дела почти плачевные.
— Только не для нас, англичан, Сафониус. Понравился конь? Арабских кровей. В Европе такой конь стоит состояние.
— Мне всегда казалось, что я повидал хороших коней, но таких мне впервые удалось увидеть, а тем более скакать на них. Чудо, а не кони!
Хетчер был явно доволен похвалам и даже благосклонно посмотрел на Сафрона, которого считал очень серьёзным и честным человеком.
По пути казак встретил Герасима и удивился его важному виду. С удивлением спросил, смотря на поправившуюся морду друга:
— Что это тебя так разнесло, Гераська?
— Работаю много, Сафронушка! — улыбался мужик, и Сафрон понял, как тот оказался в таком лоснящемся состоянии.
— Много нахапал? —
Тот сделал обиженное лицо, быстро изменил его и улыбнулся.
— Знатная работа, Сафрон! О такой только мечтать можно. Знаешь, сколько мне удалось скопить? Сорок семь шиллингов! И это за три месяца! Я не считаю фанамов[1], которых и не намерен считать. А у тебя как дела?
— У меня тоже хорошо, Гераська, — улыбнулся Сафрон. — И я скопил малость. Два с половиной шиллинга! Неплохо, а?!
— Ты что, дурак, Сафронушка? Хотя с тебя станется, я это понимаю. А что у Данила? Как у тебя, или?…
— Или! — опять улыбнулся Сафрон. — Он не так прыток, как ты, но вполне сносно. А что слышно об Акиме? Ты его видел?
— Куда там, Сафрон! Работаю не покладая рук! И не до Акима было. Да ты его можешь встретить. На обратном пути расскажешь. Привет нашим передавай.
В Сурате пробыли три дня, и Сафрон с сожалением покинул город и резиденцию компанейского резидента. Так не хотелось возвращаться в факторию!
Назад ехали медленно. В каждой фактории останавливались на день и пировали на славу. Упивались так, что потом день отходили. Аким тоже благоденствовал, но немного хуже Данила, а с Герасимом и сравниться нельзя была.
По приезду Хетчер весьма добродушно намекнул Сафрону, что тот его порадовал, а на прощание спросил:
— Ты грамотный, Сафониус?
— Не довелось, сэр, — ответил тот. — А что?
— Считаешь ты прилично, но этого мало. Ты научись читать, и я обещаю тебе хорошее место. Не пожалеешь, уверяю. Мне нужен человек надёжный и честный. Лучше тебя мне не сыскать. Поспеши с грамотой. Я напишу твоему начальнику или просто скажу, чтобы позанимался с тобой. Ты парень смышлёный.
И не прошло и месяца, как Сафрон уже мог читать. С письмом дело обстояло хуже, но это не так было надо фактору Хетчеру. Ещё через несколько недель фактор вызвал Сафрона к себе и долго вёл беседу наедине. В итоге Сафрон стал его доверенным человеком в дальних деревнях, где работали люди не только его подчинённые, но и других факторов.
— Твоя задача определить, как сильно те люди обворовывают всех нас. Особенно суратскую резиденцию. Если выявишь большие нарушения и воровство, я в долгу не останусь. Потом мы с тобой ещё поговорим об этом.
Теперь Сафрон проводил долгие часы в седле, посещая фактории за несколько дней пути. Бумага давала ему возможность проверить бумаги учёта и денежные перемещения в этих глухих местах. Сафрон терпеть не мог эту работу, но делал её добросовестно, и через месяц вернулся с обстоятельным отчётом, больше в цифрах и устно, но отчёт показался Хетчеру очень занимательным.
— Я выслушал тебя, Сафониус, потом проверю цифры, и мы с тобой вновь встретимся и поговорим. Думаю, что твоя работа сулит нам большую выгоду. Ты хорошо поработал, я даю тебе три дня отдыха.