Останови часы в одиннадцать
Шрифт:
Спичка погасла.
— Что там? — спросил Хенрик.
— Оружие. Легкий пулемет.
— Посвети.
Шаффер чиркнул спичкой. Хенрик опустился на колени. «Господи, — подумал он, рассматривая оружие, — только бы не попало в руки Мелецкому!» Спичка погасла.
— Вы стояли на коленях, как перед божеством, — услышал он голос Анны.
Хенрик поднялся. Шаффер снова зажег спичку.
— Погаси, — сказал Хенрик, хватая старика за руку.
Они оказались в полной темноте. Хенрик не отпускал руку парикмахера.
— Об
— Конечно. Оно вам пригодится?
— Может быть. Выйдем отсюда впотьмах. Держите язык за зубами, пан Шаффер.
— Конечно.
— Даже если прикажет бургомистр?
— Создатель немного больше, чем бургомистр, — ответил парикмахер.
— Наконец мы понимаем друг друга.
Когда они вошли в вестибюль, Хенрик распорядился:
— Теперь, пан Шаффер, идите в зал. Если будут спрашивать о нас, вы ничего не знаете.
Когда Шаффер ушел, Хенрик сказал Анне:
— Нужно посмотреть, что делает Смулка. Возьмите, пожалуйста, фонарь.
Некоторое время они блуждали по коридорам, среди теней и бликов, прыгающих по стенам, вытягивающихся по полу, когда наконец за каким-то очередным поворотом нашли дверь номера, который выбрал себе Смулка. Анна остановилась.
— Что такое? — спросил Хенрик.
— Когда он меня увидит, к нему снова вернется амурное настроение.
— Я войду один.
Он протянул руку за фонарем, но передумал:
— Вам будет в темноте неприятно.
— Не знаю…
— Я посвечу себе спичкой.
Хенрик нажал ручку и вошел в номер. Спички были не нужны, свет луны обливал стены. Темно-голубой Смулка лежал в одежде на кровати, волосы блестели, словно седые, серебряная рука была вытянута вдоль тела, обутые ноги просунуты между прутьями спинки.
— Збышек, — позвал Хенрик.
В комнате было тихо и сонно. Смулка лежал спокойный, с оловянным от лунного света лицом. Хенрик вышел. Скрипнула дверь, и Анна вздрогнула.
— Спит, — сказал Хенрик. Они вернулись в ресторан.
12
— Я ждал вас с шампанским, — сказал шеф. В зале кроме шефа остались только блондинка, рыжая Зоська и Вияс, волосы которого, смоченные вином, были снова гладко прилизаны. Шеф подал Шафферу новую бутылку, чтобы тот открыл ее. Парикмахер исполнил приказание, проявив при этом большую ловкость.
— Такую стрельбу я люблю, — сказал он.
— Вы мирный человек, — похвалил его Хенрик.
— Это правда, — ответил немец, — я жалею, что не женился на польке.
— Выпьем, — предложил шеф, поднимая бокал. Анна попробовала незаметно выйти из зала.
— Куда вы? — крикнул ей вслед шеф.
— К себе.
— Постойте.
Анна остановилась в дверях. Он подошел к ней и что-то сказал. «О том, что надо полить цветы», — вспомнил Хенрик. Анна кивнула головой, и они вместе вернулись к столу. Мелецкий снова поднял бокал.
— Хотите выпить?
— У
Анна с трудом сдерживала кашель.
— За ваше здоровье, — сказал шеф. И обратился к Хенрику: — За наше будущее.
Пили молча. Только блондинка пробормотала с восторгом:
— Юзек — это голова, — и окинула всех победным взглядом.
— Вы никогда не думали о будущем, пан Коних? — спросил Мелецкий. На вид он был совершенно трезв. Выговаривал слова твердо и без усилий.
«Он всегда собран, — подумал Хенрик. — Если бы не эти налитые кровью глаза, кажущиеся немного подслеповатыми, никто не мог бы догадаться, сколько влил в себя сегодня этот человек. Боюсь его, он чудовище».
— Я за вас подумал, — сказал шеф.
— Спасибо, — пробормотал Хенрик.
— Не за что, мы здесь как экипаж самолета, как потерпевшие крушение на шлюпке и должны относиться друг к другу по-товарищески. Этого требует солидарность. Как было бы хорошо, если бы мы не забыли друг друга и потом, после выполнения нашей миссии.
Хенрик молчал. «Солидарность для своей пользы. А может быть, это намек? Может быть, он знает, что я уже знаю? Хотя Смулка продать не должен».
— У вас есть друзья, Коних? — раздался неожиданный вопрос.
— Нет. А у вас?
Шеф и бровью не повел. «Боюсь его», — подумал Хенрик.
— Мне друзья не нужны, — сказал Мелецкий. — Мне нужны люди, которые бы выполняли мои приказы. Мне даже не нужны очень способные: талантливые и мыслящие всегда идут своим путем. Мне нужны послушные. В этом заключается тайна умелого руководства.
— Вы хотите править? — спросил Хенрик шефа.
— Я с ума не сошел. Но, разумеется, внизу я тоже не останусь. У меня есть кое-что, что могло бы заинтересовать власти. Вам известны мои планы?
— Нет.
Некоторое время шеф смотрел в рюмку. «Знает ли он, что мне они уже известны?»
— Я разработал проект реорганизации медицинского обслуживания в Польше, — услышал Хенрик.
«Ах, значит, вот о каких планах идет речь! Смулка не проговорился». Хенрик почувствовал на своем плече руку Анны. Он никак не мог собраться с мыслями. Планы шефа. Нежность ее прикосновения. «Чувствую каждый палец. Сейчас прижму ее ладонь к губам».
— Уверен, что это сенсационный план, — сказал Хенрик.
— Если хочешь решить какой-нибудь вопрос, надо начинать с анализа основной трудности. Потом легче найти ключ ко всей проблеме. Я думал о ней всю оккупацию. Я думал о том, что если доберусь до сути проблемы, то смогу в этой области что-то сделать. У меня нет диплома, пан Коних, но как организатор я равен десяти с дипломами, только должен доказать это на чем-нибудь конкретном. При бесплатном медицинском обслуживании проблема сводится к тому, чтобы врач был заинтересован принять как можно больше пациентов и одновременно с этим как можно внимательнее их обследовать.