Остановите Землю, я сойду
Шрифт:
— Отпусти его! — потребовала она, легко раздирая мою сеть. Через минуту всё было кончено, Демогон освобождён и сквернословил так, что соседи стали долбить в стену. Я же ошарашенно смотрел на Леру, которая смогла подняться на ноги. Она с нескрываемым удовольствием влепила мне пощечину, приводя меня в чувство.
— Ведьма, — пробормотал я, за что тут же снова огреб. Лера пнула меня в ногу. Не больно, но вполне ощутимо.
— Настоящая ведьма?! — удивленно переспросил Демогон, таращась на гостью. — Прямо ведьма-ведьма?!
Я кивнул головой, продолжая глядеть прямо в тёмно-зеленые взбешённые
— Вот те раз! — присвистнул психотерапевт. — А журналисточка то не проста!
— Это ещё не всё, — с хрипотцой добавил я и встал. Девушка не успела увернуться, попав в мои объятия. Тысячи эмоций захлестнули меня, когда мои пальцы впились в её талию. Нет, целовать я её не стал, хотя мне показалось, что она даже приоткрыла губы для поцелуя. Я прислонился носом к её шее и глубоко вдохнул аромат кожи. Дракона скрутило внутри от перевозбуждения. Оставаясь на пике острых ощущений, я с трудом заставлял себя нюхать её снова и снова, наводя ужас на Леру и Демогона.
— Истинная для любого дракона. Идеальная женщина, — выдал шёпотом я и отстранился. На меня смотрели испуганные глаза Леры и озадаченные Демогона.
— Даже обидно, — с горечью произнес я и скользнул пальцами по её щеке, отпуская из объятий. — У тебя есть выбор, а у меня нет.
— Да и пофиг, — тут же бодро отозвался Демогон. — Жить всё равно в её квартире будем пока не улетим. Надоел мне твой минимализм. Она девочка, значит у неё есть всякие прибамбасы.
В дверь позвонили, и Демогон с победным криком: «Пицца!», понесся к двери, пугать, уже привыкшего ко всему, курьера.
Глава 10
Лера
Моя голова была готова лопнуть от наплыва информации. Драконы, магия, ещё и меня ведьмой почему-то назвали. Несколько раз ущипнула себя, проверяя не снится ли мне это всё. Но каждый щипок отзывался неприятной колкой болью, что приводило к неутешительным выводам — это теперь моя новая безумная реальность.
Никогда не грезила о неземных принцах. Нет, хотелось, конечно, любви, но какой-то обычной, тёплой и уютной… с симпатичным вполне земным парнем, желательно без тараканов.
Сейчас же передо мной стоял целый тараканий фронт, уместившийся в одном хамоватом драконе. Даже Демогон был для меня понятнее. Он хоть и не уступал Ансиру по количеству тараканов, но был проще что-ли. У этого шерстяного недоразумения, что в голове, то и на языке.
Кстати, о нём. Демогон вернулся в гостиную, таща две огромные коробки пиццы. Он их волочил прямо по полу, запихивая в себя на ходу смачный кусок.
— Я тоже буду, — подала голос, отвлекаясь от мысленной картинки в своей голове. На ней тараканы шли ровным парадным строем в полном военном обмундировании. В маленьких касочках и с автоматами наперевес. Они бодро отдавали честь и скрывались в тёмных недрах драконьего мозга. Я хихикнула и протянула руку к коробке с пиццей.
— Это моё! — возмутился Демогон, пытаясь закрыть мохнатым тельцем пиццу.
— Ты о гостеприимстве что-нибудь слышал? — поинтересовалась у зверушки. — Переедешь
— А ты умеешь убеждать, — крякнул Демогон и отдал мне целую пиццу. Я её тут же схватила и удовлетворённо кивнула, доставая кусок.
Ансир попытался вступить в бой за оставшуюся еду с Демогоном, но дракон изначально был обречён на поражение. Зверёк ловко выхватил пиццу из коробки и унёсся в соседнюю комнату с криками, что ему самому мало.
— И ты хочешь сказать, что держал в страхе целую планету? — саркастично выгнула бровь, наблюдая, как Ансир поднимается с пола после неудачного броска.
— Мохнатый паразит. И магию не применишь… — пробубнил обиженным голосом Ансир, усаживаясь на свою табуретку. — Боюсь прибить ненароком, — пояснил он с печальным вздохом.
— Держи, — открыла коробку и протянула горе-дракону. — Не тянешь ты на узурпатора, — покачала головой. — Совершенно.
— Давай не будем об этом? — поморщился Ансир, беря кусок пиццы. — Иногда мне кажется, что вся моя прошлая жизнь — это какой-то сон. и не был я военно начальником, и не летал бок о бок со своими боевыми товарищами. Превратился в какого-то клоуна, честное слово! Даже этого паршивца не могу к порядку призвать! — Ансир скривился и отвернулся.
Поняла, что мужчина кичится, пытаясь скрыть боль в душе, а возможно и страх. Мне вдруг стало его жаль. Я не знала, что ему пришлось пережить, но улавливала отголоски эмоций в его глазах. Они поднимали цунами в этом бездонном океане. Я вдруг поняла, что он бесконечно одинок и растерян, возможно поэтому, терпит это ненормальное существо рядом с собой. Демогон — частичка его мира, которая не даёт впасть Ансиру в беспросветное отчаяние.
Я встала с дивана и подошла к мужчине, кладя руку ему на плечо. Он вздрогнул и резко выпрямился, буквально каменея. Мне показалось, что он даже дыхание задержал. Ансир шумно сглотнул, а затем судорожно вздохнул.
— Если не хочешь, чтобы я тебя изнасиловал прямо сейчас, постарайся не прикасаться ко мне, — глухо произнёс он, скрипнув зубами.
— Я всего лишь поддержать тебя хотела, — пояснила свои действия.
— Спасибо, но не нуждаюсь, — процедил дракон и резко вскочил, уносясь в ванную.
Я была совершенно другого мнения, но понимала, что гордость не даст Ансиру признать это. Пожала плечами и уселась дожёвывать пиццу. Мысленно вернулась к фразе о том, что я ведьма. С чего вдруг они так решили? Ну, была у меня бабуля травница, но никаких супер-пупер чудес она не делала. А может, просто я об этом не знала? Мама не любила разговаривать на эту тему. Говорила, что мне не стоит забивать этим голову.
— «Тебе надо сосредоточиться на том, как получить хорошее образование и меньше думать о всяких глупостях», — вещала мама, когда я в очередной раз попросила свозить меня до бабушки.
Я любила бывать у неё в гостях. В её доме всегда было уютно, пахло летом и теплом, а ещё пирожками. Бабуля пекла просто потрясающе, пуховые, ароматные. Помню, мы с ней ходили в лес за грибами и ягодами, а потом я с нетерпением ждала, когда она напечёт моих любимых пирожков с брусникой. Она пыталась научить меня замешивать тесто, но я тогда была ещё несмышлёнышем. Так и не переняла бабулино искусство. Теперь жалею…