Останься со мной навсегда
Шрифт:
На следующий день участковый опять заглянул. Он принёс печенья и конфет для детей. Нургуль лежала. Всё её тело болело после вчерашней драки. Бакыт накрыл возле матери небольшую салфетку, заменявшую скатерть. Поставил чайник.
Участкового звали Урматом. Ему было не больше тридцати. Он работал на этом участке месяц и успел заметить детей, вечно ошивающихся по помойкам.
— Тебя как звать?
— Бакыт.
— А тебя? — спросил Урмат, обращаясь к девочке.
— Бермет.
— Ну,
Они попили чаю. Нургуль даже не повернулась. Она как лежала, отвернувшись к стене, так и осталась лежать.
Участковый пытался завести разговор с Нургуль, но бесполезно. Она не удостоила его даже взглядом.
Урмат спрашивал у Бакыта и Бермет об их интересах, что они любят и о чём мечтают. Ему было искренне жаль этих детей. Он знал от соседей, что отец детишек погиб, спасая ребёнка, что мать сломалась морально, не выдержав жизненных тягот.
— Бермет, а ты когда вырастешь, кем хочешь стать? — спросил Урмат, заглядывая в глаза девочке.
Девочка посмотрела исподлобья на Урмата и, теребя пуговицу на кофточке, тихо прошептала: «Продавцом…»
— А я поваром! — Бакыт деловито поправил край расстеленной салфетки.
— У нас всегда будет вкусно пахнуть!
— Аааа… Значит, ты будешь всех кормить? — засмеялся участковый.
— Ну да, а потом, когда у меня будет много денег, я привезу к нам бабушку.
Урмат вопросительно посмотрел на мальчика.
— Наша бабушка живёт на Иссык-Куле*, она там одна, и ей скучно.
Насколько знал Урмат, у них никого не было, кроме матери. Соседи при знакомстве с новым участковым рассказали об этой семье всё, но никто ни словом не обмолвился о бабушке.
Урмат, уходя, пообещал заглядывать к детям.
Лето в этом году выдалось жарким.
Солнце с утра проникало в незашторенные комнаты, не давая спать детям. Оно щекотало их своими лучами, ожидая, пока они не встанут. Протирая припухшие глаза, Бакыт шёл в кухню, ставил на газовую плитку чайник и начинал шуметь в ванной.
Закончив свои утренние приготовления он будил Бермет и маму.
Наспех позавтракав остатками еды со вчерашнего дня, они выходили втроём на поиски.
Обедали, где придётся, чаще устраивались у кромки тротуара, в тени. Затем Нургуль отправляла детей домой, а сама, забрав вырученные за собранную посуду деньги, отправлялась искать собутыльников.
Бакыт и Бермет целыми днями играли на площадке. Дети, раньше игравшие с ними, теперь их сторонились. По вечерам, получив поучительную порцию наставлений от своих родителей, вроде «не водись с этими бомжами и заморышами», весь двор смотрел на брата и сестру, как на врагов. Завидев своих детей, забывающих в процессе игры все наущения, родители и вездесущие бабушки забирали деток или уводили
Бакыту до глубины души было обидно, но он не показывал виду и сам придумывал игры для сестрёнки. Она, безмятежно улыбаясь новым выдумкам брата, с гордым видом прохаживалась перед другими девочками. Те, в свою очередь, с завистью смотрели на Бемку и шушукались за её спиной.
Однажды Бермет нашла в песочнице забытую кем-то куклу Барби, она села и тут же сделала для своей новой подружки песочный замок. Играя и разговаривая с куклой, она настолько увлеклась, что не заметила, как сзади к ней подошла соседская девочка Чинара.
— Эй! Отдай мою куклу!
— Это моя кукла, я её нашла! — Бермет шмыгнула носом и продолжила игру, краешком глаз следя за Чинарой.
— Отдай! Это моя кукла! Я всё маме расскажу!
— Не отдам! Я её нашла!
— А вот я скажу, что ты её у меня украла! Мааа-маааааа! — завопила соседка.
На крик в окне второго этажа показалась женщина, она отворила окно и вывалила свои огромные груди, свесившись через подоконник грузным телом, и из этого обезображенного жиром тела полился поток ругани:
— Я же тебе сказала, не водись с этими бомжами! Уйди от неё, она, наверное, вшивая!
— Мама! Она мою куклу украааалааааа! — не останавливаясь, орала девчонка.
— Я сейчас спущусь и надеру ей задницу! — женщина скрылась за окном.
Через некоторое время она вышла из подъезда, в руках у неё была выбивалка. При каждом шаге всё её тело колыхалось, она шла, а её большая грудь угрожающе раскачивалась из стороны в сторону, как будто норовила задавить всех и вся своими размерами.
Бермет встала. Услышав ор, прибежал Бакыт, он теперь стоял возле сестренки и смотрел на приближающуюся соседку. Та подошла, в свою очередь, посмотрела на всех, затем, подбоченясь, начала:
— Что случилось?! А?!
— Она мою куклу украла и не отдает! Ааааааа! — Чинара орала без слёз, широко открыв рот.
— Замолчи! Моя сестрёнка не воровка! — Бакыт угрожающе посмотрел на воющее создание.
— Ты сам заткнись! Заморыш! — это уже мать Чинары, прижав к себе плачущую дочь, помахала в сторону Бакыта и Бермет выбивалкой. — Алкоголики проклятые! Гнать вас отсюда надо! Ууу, ворюги!
— Мы не ворюги! — перебивая её, закричал Бакыт, — не нужна нам ваша вонючая кукла!
Он взял из рук Бермет игрушку и швырнул под ноги соседке.
— Быстро подними и дай её мне лично в руки! Мерзавец! — женщина с презрением посмотрела на детей, — и мать твоя ш…ва, и ты со своей вшивой сестрой недалеко пойдёте!
— А вы… Вы… толстая дура! — срываясь на крик, сказал Бакыт.
— Чтооооооо?! Ты ещё и оговариваться смеешь! — женщина замахнулась на мальчика, тот весь сжался, стараясь прикрыть всем телом сестру от удара.