Останься со мной
Шрифт:
Айзек прижал мою спину к себе, и я посмотрела вниз на Бриа, которая наблюдала за нами рядом с Олли. У меня был один из ее мужчин, и она не могла претендовать на них обоих сегодня. Кто из них был для нее важнее?
Растущее напряжение в зеленых глазах Олли было очевидным, в то время как музыка отдавалась в моих ушах и бедрах. Мои глаза закрылись, Айзек развернул меня, пряча от пристального взгляда Олли, и мои пальцы запутались в его темных волосах, прежде чем он опустил голову.
Наши губы едва соприкоснулись, когда какая-то сила оттащила меня. Меня подняли с матраса и понесли
— Зачем ты это сделал?
Олли прижал меня к стене и наклонился к моему уху.
— Ты под кайфом, а Айзек сомнительный парень, и я спасаю тебя от сожалений. — Я наклонилась, чтобы заглянуть ему за спину, и чуть не упала, но Олли поймал меня за талию. — Мия. Посмотри на меня, — сказал он, поднеся два пальца к глазам. Отвлекшись на красивые черные чернила, бегущие вверх и вниз по его рукам, я провела пальцами по линиям.
Он приподнял мой подбородок, пока наши взгляды не встретились. Его зеленые глаза впились в мои карие.
— Вот ты где. — Он улыбнулся и обхватил мою щеку, прикосновение его большого пальца, ласкающего мою кожу, заставило почувствовать себя слабой. — Ты вернулась.
Я схватила тыльную сторону его ладони, удерживая ее на своем лице, боясь, что, если я этого не сделаю, его руки покинут меня.
— Ты про что?
— Иногда я вижу в тебе изменения. Это странно и трудно объяснить, но я знаю, когда ты со мной, и когда нет. Не физически, а здесь, — сказал Олли, поднося свободный палец к моему виску. — И здесь. — Он провел рукой по моей груди. Его рука осталась на месте и каждый мой вздох прижимался к его ладони. — Не покидай меня на этот раз, хорошо?
— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, Олли.
О чем я? Где мой фильтр?
Поцелуй меня.
Олли несколько раз моргнул, пытаясь сдержать улыбку.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— Я хочу узнать. — я была не в себе, и я все больше злилась на себя и на него за то, что он не давал мне того, чего я хотела. — Поцелуй меня, Олли … пожалуйста, — взмолилась я.
Нет, я не умоляла. «Боже, пожалуйста, скажите мне, что я, блядь, не умоляла его».
Олли покачал головой.
— Нет, сегодня ты никого не будешь целовать.
Отказ.
По какой-то причине это было больно — больнее, чем следовало.
— Ладно. Срок действия предложения истек. Я уверена, Айзек не будет возражать… — я увернулась от него и оглядела комнату. Айзек танцевал с Бриа, и прежде, чем я успела сделать еще один шаг, Олли схватил меня за руку и снова притянул к себе.
— Перестань уходить от меня, Мия, — его глаза наполнились болью, пока он облизывал свои губы. Он снова обхватил мое лицо ладонями, и его лоб прижался к моему — нерешительный и борющийся. — Я так больше не могу.
Затем его рот захватил мой в отчаянной потребности.
Мы прижались спиной к холодному цементу, наши губы безупречно слились воедино. Он провел большим пальцем по моему подбородку, и мои губы приоткрылись для него, прежде чем языки соприкоснулись. В моем сердце произошел взрыв
Олли отстранился, в его зеленых глазах вспыхнула решительность.
— Я облажался, — прошептал он, пока его глаза метались туда-сюда между мной и моим ртом.
Я прикусила дрожащую губу, думая о том же самом, черт возьми.
Первобытный инстинкт взял верх, он поднял меня и обернул мои ноги вокруг своего туловища. Моя спина снова ударилась о стену, и источник электричества пробежал сквозь нас, когда я погрузилась в его объятия. Его теплые руки сжали мой зад, и мы оба теряли свой разум, становясь кислородом друг для друга. Дюжина свечей зажглась где-то внутри меня, мерцая от пламени Олли Мастерса.
Его пальцы переплелись с моими, он прижал их к моей голове, басы музыки усиливали наш ритм. Мое тело стало его, мои губы стали его, и единственное, что поддерживало меня — это Олли и все, чем он меня благословлял. Его язык прошелся по моей шее и за ухом, прежде чем он прошептал:
— Я был обречен с первого дня, Мия, — Он прижался лбом к стене рядом с моей головой, а мои руки обвились вокруг его плеч. — Черт. Почему ты заставила меня это сделать?
— Пожалуйста, — умоляла я его в шею, не уверенная в том, о чем именно прошу. Возможно, чтобы Олли прекратил эту пытку и то, что он заставил меня чувствовать, или, возможно, чтобы он продолжал. Он потянулся к моей щеке, его пальцы прошлись по моим припухшим губам, и когда его губы снова прижались к моим, я пропала.
Огонь бушевал несмотря на грозу, и я ничего так не хотела, как сохранить это чувство как можно дольше, потому что, как только экстази покинет мое тело, меня накроет тень небытия.
На его щеках появилась ямочка, а лицо расплылось в улыбке. Он поставил меня на твердую землю и взял мои руки в свои, прежде чем оттащить от стены.
— Теперь ты потанцуешь со мной, — сказал он, перекрикивая басы новой песни. Я схватила его за рубашку по бокам, а он держал мою голову в своих руках, пока мы танцевали в его комнате. Были только он и я. Все, что я видела — взгляд зеленых глаз, а огонь и лед распространились по моему языку. Мои пальцы перебирали его волосы, пока он поддерживал мое невесомое тело. Мне нужен был только Олли. Я видела только его.
Ритм песни проходил сквозь меня, и мои щеки онемели от постоянной улыбки. Комната вокруг нас расплывалась, но его я видела абсолютно четко. Я обняла его, и его горячее дыхание коснулось моей шеи, и в тот момент он стал моим единственным притяжением. Олли заставил мой мир пошатнуться, или, может быть, это был экстаз. В любом случае, это было невероятно.
Мы были окутаны друг другом — в другом измерении, в другом времени. Само время останавливалось и ускорялось одновременно, и я не могла совладать с собой, цепляясь за каждую секунду. Я не могла остановить темп, но также и не могла продолжать двигаться. Я вообще не могла понять, что происходит.