Остап Бондарчук

Крашевский Юзеф Игнаций

Этой радости не разделял только тот, кто был ее виновником.

После понесенной потери

он чувствовал пустоту в душе и потерял возможность найти утешение в окружающем. Там, позади, ему виднелся гроб, здесь, в кругу этих добрых и простых людей, он чувствовал себя неловко. Совесть говорила ему, что он нехорошо поступил с ними. Ему оставалось загладить свой дурной поступок перед Мариною и воспитать сироту, которому он обещал заменить отца. С болью в сердце должен был он продолжать

свое земное поприще, не смея даже желать ни отдыха, ни спокойствия, ни смерти.

Пожалей его, читатель, и прости ему, как простила его добрая и кроткая Марина.

Для Стаси он был наставником и отцом, для Марины — другом, мужем и простым крестьянином, как она, для братии своей — лекарем и советником, как и прежде. Он снова надел кафтан и начал обегать села, а вечера и утро посвящал домашним обязанностям.

Да, не многие умеют быть истинно счастливы. Труден и скользок путь жизни.