Остаться в живых

Сорока Ирина

— То что сегодня произошло не должно повториться, — от былой веселости не осталось и следа. На меня смотрели предельно серьезные зеленые глаза. Лишь вертикальный зрачок то сужался, то расширялся.

Завороженная его изменениями, кивнула в ответ, а потом спохватившись добавила:

— Выгонять будете?

Хотела ли я теперь, чтобы меня выгнали из академии? Не знаю. Все-таки студенческая жизнь постепенно начала мне нравится, не смотря на все трудности с завидной регулярностью возникающие на пути. Но упрямство, как говориться сильнее.

—

А вот этого ты теперь точно не дождешься, — на меня снова смотрели с весельем. — После сегодняшнего представления, думаешь я выпущу из этих стен опасную для общества недоучку?

— То есть раньше у меня был шанс? — не веря своим ушам, ухватилась я за недосказанность.

Теперь на до мной уже потешались двое, даже не пытаясь скрыть свои улыбки. Опять я клоун местного масштаба?!

— Ни одного, — решил ответить тейн Лан.

— Давай все же серьезнее. Давно у тебя перепады настроения? — ректор снова стал, как угрюмая скала сопротивляющаяся холодным ветрам и настырным волнам в море. В смысле, так же серьезен и не сбиваем с выбранного пути.

Интересно с чего он взял, что я стану откровенничать?

— Не хочешь говорить? — правильно истолковал мое молчание глава академии. — Что же твое право. Тогда расскажу я.

Было это лет шестьсот назад. Вы этот случай будете проходить на истории боевых искусств подробнее. Так вот. В Эрнаде жил эльф. Просто потрясающий художник, но он не признавал магию, считая, что все должны от нее отказаться и делать все только своим трудом. Как следствие, к своим четыреста тридцати годам, он не мог ничего. Даже магического светлячка зажечь.

И вот однажды с ним начали происходить странные вещи. Пойдет собирать травы в горах, пройдет по тропинке, а следом обвал случится, или сель сойдет. На рынок — все окрестные собаки с ума сходят, кусают окружающих, кидаются даже на заборы и деревья. Придет к друзьям — все передерутся. Долго это продолжалось, несколько лет. И вот однажды, решил знатный вельможа заказать ему свой портрет.

Пришел наш художник к заказчику в поместье, начал писать картину и вдруг вельможа решил почесать нос, а затем и вовсе громко чихнул. Этого хватило, чтобы погрести две трети города под руинами. Могло бы и больше людей пострадать, повезло, что в городе было какое-то магическое собрание и удалось сошедшего с ума эльфа остановить. И знаешь, что самое интересное?

Покачала головой, замечая, что всем корпусом наклонилась в сторону рассказчика.

— Этой трагедии можно было избежать, если бы вовремя заметили пробуждение демонической крови и обучили бы его управлять новыми возможностями.

Откинулась обратно на спинку дивана и крепко задумалась.

Знала я одного эльфо–демона. Бабушка взялась за его воспитание, когда мне было шестнадцать. Гремучая смесь.

Со стороны было интересно наблюдать: от бабушки прятался тысячелетний эльф, как маленький ребенок. Зато, когда демоническая ипостась окончательно проснулась, а энергетический баланс пришел в норму, уже бабушке пришлось прятаться. Мы даже

с Софи заключили пари. Захомутает ли он свободолюбивую бабулю или нет.

В мире, где все расы давно перемешались, нет ничего удивительного, что просыпается вторая ипостась. Это может произойти в любом возрасте, а увидеть — сплошь и рядом. Исключение — оборотни. У них строго. В шестнадцать перекинулся — оборотень, нет — никогда не сможешь стать подлунным зверем.

— Ну, так как отвечать будешь? — вырвал из раздумий голос ректора. Покосилась на Лана. Тот, сложив руки на груди, спокойно наблюдал за мной.

— Вы считаете у меня вторая ипостась просыпается? — в лоб спросила Сейма.

— Да, и то что сегодня произошло, прямое тому доказательство.

Обрадовано улыбнулась. Если это правда, надеюсь буду демоницей. Такой же эффектной, как бабуля. То-то она обрадуется.

— Наверное, — прикинула в голове, когда стало трудно контролировать свои эмоции, — с прошлой весны. Я тогда переехала к отцу в столицу и постоянно ругаться с ним начала. — подумав немного добавила. — Но последние дни я совершенно спокойно ко всему относилась.

— Это не удивительно, я попросил Рейнара наложить успокаивающее заклинание.

И когда только успели? А я не заметила ничего странного. Вслух же сказала совершенно другое.

— И что мне теперь делать?

— Живи, как жила, — пожал плечами Лан, — только раз в четыре дня к лекарям заходи обновлять успокоительное, а то еще что-то сожжешь.

— Да. а я пообщаюсь с твоей бабушкой. Вместе подумаем, какой вторая часть тебя будет.

— Ну уж точно не звериной, — буркнула себе под нос.

Вряд ли кто из первокурсников становился знаменитостью в столь короткое время. Меня узнавали все начиная от дворника, заканчивая зазнайкой президентом студенческого совета.

По большей части отношение было нейтральным, а благодаря все также пишущему про меня рассказы автору даже появилась группка почитателей. Они все свободное время таскались за мной. Поджидали у дверей аудиторий, всегда садились рядом в столовой.

Такое пристальное внимание было неприятным и оставалось радоваться, что с лекарями я теперь общалась регулярно.

А время бежало неумолимой струйкой. Не заметили мы, как пробежал месяц и осталось всего две недели до сдачи экзаменов.

С большинством предметов я за это время поладила. Не обошлось здесь без помощи Оливера. А вот физические нагрузки так и остались моим слабым местом.

Конечно, небольшие успехи у меня были. Их просто не могло не быть под усердным оком Лана ду Трейма. Но сколько он не бился улучшения шли очень медленно. Хорошо хоть из лука в двух из десяти случаев стала попадать в мишень. До центра которой мне было как до дома пешком.

В чем причина, не смогла бы я ответить даже под пытками. Вроде знаю, что нужно делать, а не получается.

Но больше всего я волновалась за Софи. Меня в худшем случае заставят миллион раз пересдавать. А у нее будет решаться судьба.