Оставь меня позади

Моронова К. М.

— Второе нападение за день? Ты такой гребаный продуктивный психопат! — закричала я, злобно плюнув ему в лицо. Мое сердце бешено билось о ребра, и единственное, что я вижу, — это мучительные ледяные голубые глаза Брэдшоу. Он игнорировал меня, но Джефферсон и Пит переглянулись с каким-то сомнением, словно не до конца понимали, во что он их втянул.

Я попыталась сосредоточиться на гневе. Страх ослепляет и делает меня иррациональной, по крайней мере гнев немного более приземленный. Я делаю глубокий вдох и успокаиваю себя. Он еще ничего не сделал. Может, он

ничего и не сделает. Возможно, это просто попытка напугать меня.

Но Брэдшоу наклонился вперёд и вытащил свой KA-BAR. Настоящий. Это черный армейский нож, предназначенный для того, чтобы вонзать его в грудь другим людям.

Кровь отлила от моего лица.

— Ты уйдешь? — спросил он ровным голосом, в котором не было ни капли сожаления. Было очевидно, что он не шутит. Но я не позволила своему страху взять верх.

Ярость захлестнула меня, наполняя слова сталью. В этот момент это стало чертовски личным.

— Нет. А теперь отвали от меня. — выпалила я.

Он никак не отреагировал. Джефферсон опустился на колени у моей головы, а Пит крепко схватил мои лодыжки, лишая возможности двигаться.

Ужас захватил меня и я закричала: — Что вы…

Ладонь Джефферсона накрыла мой рот, заглушая любые звуки, срывающиеся с моих губ.

Адреналин пульсировал в жилах, заставляя меня отчаянно сопротивляться. Я боролась за каждый вдох, за каждую секунду жизни. Неужели они хотят убить меня просто за то, что я не сдаюсь? Что, черт возьми, с ними не так? Моя попытка вырваться была бесполезной: они держали меня в тисках, как ягненка перед забоем. Брэдшоу вновь занес нож, и лезвие скользнуло по мягкой коже живота, обжигая холодной сталью мой живот.

Я попыталась сбросить его и закричать о помощи, яростно дрыгая ногами. Но когда холодный воздух коснулся груди, всё моё тело застыло, будто парализованное. Даже кровь в венах казалась ледяной.

Моё дыхание стало бешеным, хриплым. Слёзы текли по щекам, пока Брэдшоу медленно расстёгивал мою жилетку. Он провел ножом по моей рубашке, легко разрезая ткань и мой спортивный бюстгальтер. Ночной холод обжигал кожу. Мои соски затвердели, и ужас глубоко проник в мои кости.

Я попыталась укусить руку Джефферсона, но он крепко держал мою челюсть. Приглушённый крик застрял в горле, и я снова дёрнулась из последних сил. Все их взгляды устремлены на мои голые соски. Меня переполнял стыд, и я хочу избить каждого из них до бесчувствия.

Зачем они это делают? Это хуже всего, чем всё, что когда-либо творил Ри?т.

Слёзы размывали моё зрение, а моя энергия быстро угасала. Мой разум отключился и перешёл в режим выживания.

Я лежала неподвижно и позволила своему телу обмякнуть. Моё затруднённое дыхание было единственным звуком, который раздавался в темноте.

Брэдшоу смотрел на меня пустыми глазами. Ему было всё равно, что он делал со мной и какое влияние это окажет на моё психическое состояние. Я удерживала взгляд, отказываясь отпустить то единственное, что у меня осталось, — мой смертоносный взгляд.

Он усмехнулся, хмуря брови, словно жалея меня.

— Все еще борешься? Черт, ты крутая. — Брэдшоу поднёс острие

своего кинжала к моему правому боку, к чувствительной плоти прямо под грудью. Он вонзил острый кончик, и я закричала в потную ладонь Джефферсона. Боль пронзила моё тело, но больше, чем боль, я ощутила, как нежная рука Брэдшоу сжала мои рёбра, чтобы удержать равновесие. Его горячая промежность над моей вдруг заставила страх, заполнявший мою кровь, превратиться в возбуждение.

Это полный пиздец.

Мой крик превратился в стон, и Брэдшоу поймал мой взгляд, не упуская ни единой детали того, как моё тело реагировало на него и боль. Боже, я надеялась, что остальные двое слишком отстранены, чтобы что-либо заметить. Меня не должно было это возбуждать. Нет, меня это не возбуждало. Я прикусила нижнюю губу, чтобы подавить следующий нарастающий стон.

Джефферсон вздрогнул и сказал:

— Кости, ты сказал, что мы просто напугаем ее. Это зашло слишком далеко. — Он неуверенно перевёл взгляд с Брэдшоу на Пита.

Пит ослабил хватку на моих лодыжках.

— Ты причиняешь ей боль! — его голос прозвучал искренне потрясённым и обеспокоенным. Слава богу, они не услышали удовольствия в моих стонах.

Брэдшоу проигнорировал их обоих, не сводя с меня своих дьявольских глаз, и провёл лезвием мучительно медленно по дуге, повторяя форму моей груди. Я извивалась и дёргала бёдрами. Боль дала мне странный кайф, а его похотливые глаза, хватка на теле и твёрдая промежность зажгли мои нервы. Он склонил голову вниз, приподнял маску ровно настолько, чтобы обнажить губы, и взял мой сосок между зубами, затем опустил губы на мою плоть и оставил там одинокий поцелуй.

Он остановил разрез на кончике моей грудины.

Слёзы стекали по вискам от боли и стыда, но больше всего от жестокости всех троих.

Горячая кровь согревала мою кожу, стекая по боку и собираясь в лужу на грязной земле. Джефферсон отпустил мой рот и оттолкнул Брэдшоу.

— Чёрт возьми, — ругнулся Джефферсон себе под нос, аккуратно сложив жилет на моей груди, чтобы прикрыть меня. Его руки дрожали. Он быстро поднял меня на руки, словно я ничего не весила, и побежал обратно на базу. Пока он нёс моё безвольное, измученное тело, я могла только смотреть за его спину на Брэдшоу, который всё ещё смотрел на меня, как на недоеденный кусок пищи.

Уверена, он улыбался под этой своей маской.

Уверена, он думал, что сломал меня.

Глава 9

Брэдшоу

— Что, черт возьми, с тобой не так? — Пит толкнул меня обратно к дереву, и я позволил ему это. Я всё ещё думал о всей крови, что только что пролилась из её нежной плоти. О том огне, который горел в её глазах, и о том, как её бёдра тёрлись друг о друга подо мной, отчаянно пытаясь дать себе хоть немного облегчения.

Конечно, ей это понравилось. Блядь. Она морочила мне голову.