Оставь свои чувства дома
Шрифт:
Припарковавшись как можно ближе к Таниному дому, выбегаю из машины, как можно быстрее, делая мысленную пометку захватить пару кроссовок и оставить их в машине. Чтобы была возможность сменить эти каблуки. Я готова бежать сломя голову, если это означает, что смогу быстрее увидеть моих девочек.
Кто-то входит в подъезд как раз одновременно со мной. Они идут проверять свою почту, а я захожу в лифт. Нажимая кнопку четвертого этажа, я практически подпрыгиваю от нетерпения.
Я скучаю по своим малышкам каждый божий день, когда нахожусь вдали от них... Но потом прихожу домой и слышу
Лифт дребезжит, и я выхожу прежде, чем двери полностью открываются. Бегу трусцой по коридору, всего один раз подвернув лодыжку, и останавливаюсь перед дверью Таниной квартиры. Сначала я дергаю за ручку, готовясь накричать на нее за то, что она не заперла дверь, особенно когда здесь дети. На этот раз дверь заперта. Надеюсь, то, что я перечислила все до единой причины, по которым она должна держать дверь запертой, изменило ее мнение.
Я стучу, и Таня долго не открывает. Тридцать секунд кажутся вечностью.
– Эй, эй!
– говорит она мне, открывая дверь и отступая в сторону.
– Черт, я почти завидую, насколько тебе идет это красное платье. Я знала, что у меня для этого не хватает сисек, но все равно заказала его.
Я выпячиваю грудь и трясу ею, заставляя нас обоих смеяться.
– Знаешь, они не такие, какими кажутся на первый взгляд.
Я заглядываю мимо нее в гостиную.
– Где дети?
– О, нет!
– Таня громко ахает.
– Должно быть, я оставила их в школе!
– О, нет!
– подыгрываю я.
– Тогда, наверное, мне следует вернуться и поискать их.
– Мамочка!
– кричат они в унисон и сбрасывают с голов одеяло. Самая широкая улыбка появляется на моем лице, и сердце наполняется нежностью.
– Мои девчонки!
Я бросаю свою сумочку на пол и раскрываю объятия. Полина и Вика вскакивают с дивана и подбегают ко мне.
– Мамочка!
– говорят они. Я опускаюсь на колени, когда девочки добегают до меня, и обнимаю их так крепко, как только могу. Я целую каждую из них по два раза и обнимаю еще добрых тридцать секунд, прежде чем выпрямиться.
– Как сегодня прошли занятия в школе, мои любимые?
– Хорошо, - говорит мне Полина.
– Просто хорошо?
– Я смеюсь.
– Вы узнали что-нибудь новое?
– Нет, - отвечает Вика.
Я смотрю на Таню, сдерживая смех.
– Что ж, это позор.
– Честно говоря, - начинает Таня, поднимая палец, - они ничего не узнали, потому что первый день - это настоящий хаос. Но я думаю, что в этом году у меня отличный класс, и нам будет очень весело, не так ли, девочки?
– Да!
– кричат они вместе, и я притягиваю их для еще одного объятия.
– Мы можем досмотреть этот мультик?
– спрашивает Полина, переключая внимание с меня
– Я уверена, тетя Таня хочет немного отдохнуть без детей.
– Но она заказала пиццу, а я хочу кушать, - жалуется Вика.
– Пожалуйста, мамочка.
– Я действительно заказала пиццу, - говорит Таня.
– Я была настроена на здоровое питание в этом учебном году, но мне нужна вкусная и калорийная еда после первого дня.
– Ты не возражаешь, если мы останемся?
– Пожалуйста. Если ты этого не сделаешь, то оставишь меня наедине с очень большой пиццей Пепперони.
– Ну, если ты так ставишь вопрос...
Я встаю и снова улыбаюсь, глядя на своих девочек. Вздохнув, перевожу взгляд на Таню.
– Значит, у тебя был трудный первый день?
– Нет, не было ничего необычного. И я правда думаю, что в этом году у меня хороший класс. Обычно у меня есть один или два трудных ученика, но реальная проблема всегда заключается в родителях.
– Она закатывает глаза.
– В этом году есть две мамы, которые скорее всего устроят мне весёлую жизнь.
– Ты, вероятно, о женушках богатых и влиятельных, - говорю я и хватаю свою сумочку, убирая ее с пути Бима и Гоги, двух йорков. Я не доверяю им настолько, насколько это вообще возможно.
Таня смеется.
– Я точно знаю, о ком ты говоришь, и да, о них. Одному из их детей действительно рано идти в школу в этом году, но, Боже упаси, если я предложу им отменить его зачисление и посоветую походить в детский сад еще один год.
– Она снова закатывает глаза.
– Печальная вещь в частных школах заключается в том, что администрации на самом деле наплевать на детей, поскольку они получают деньги от родителей, а эта конкретная семья инвестирует очень много.
– Звучит не очень весело. Мне жаль.
Она машет рукой в воздухе.
– Все в порядке. Через неделю или две у нас у всех будет хороший распорядок дня, и родители задарят меня фирменными кошельками и подарочными картами на шикарный массаж в каком-нибудь элитном салоне.
– Мне следовало стать учителем.
Таня фыркает от смеха.
– Я отвечаю, учителя государственных школ не согласились бы с этим утверждением. Мне просто повезло.
– Точно.
– Хватит о школе. Как прошел твой день?
– Уф.
– Я откидываю голову назад и следую за Таней через прихожую. Мы уворачиваемся от девчонок и заходим к ней на кухню. Она белая и яркая, что мне очень нравится.
– Я думаю, что ненавижу своего начальника.
– Ты действительно его ненавидишь?
– Она недоверчиво поднимает брови.
– А что случилось с тем предположением, что он был вовлечен в супертабуированную любовную интрижку или что-то в этом роде?
– Или что-то в этом роде, ага, - фыркаю я и закатываю глаза.
– Я думаю, ты, возможно, была права насчет того, что он просто негодяй, без веских на то причин, - говорю я, произнося по буквам нехорошее слово и надеясь, что девочки его не уловят.
– Что-то случилось?
– Он позвонил мне в пятницу вечером после твоего ухода, чтобы узнать, не прислал ли мне кто-нибудь из стажеров по электронной почте что-нибудь о проекте, над которым он сейчас работает.