Оставить на память
Шрифт:
— Очухалась? — этот голос вызвал оторопь.
Ей снова снится кошмар! Снова преследующий её кошмар! Ника прикусила губу до боли, чтобы проснуться, но она по-прежнему ощущала движение, боль и тошноту.
— Надеюсь, тебе плохо спалось.
Это не сон! Этот голос! Её самый большой кошмар сбылся наяву. Всё, что стёрлось из памяти, стало постепенно проявляться как старинный негатив.
Звонок Ани… стук в дверь… Лида… и ОН! Она вспомнила его уверенную походку и изогнутые в ухмылке губы, тёмные мёртвые глаза и холодные руки, когда он прикоснулся к её рукам. Влад что-то вколол ей, отчего она потеряла сознание, пытаясь добраться
— Марго… — с трудом Ника выдавила из себя имя дочери. Где она? Что с ней? Сердце кольнуло и забилось в бешеном темпе. Но вопреки её ожиданиям ответил ей всё тот же голос.
— Ничего с твоей паршивкой не случилось. Хотя у меня были свои планы на неё. Но Лида уговорила её не трогать, — он зашёлся в смехе. — Вот уж не ожидал от неё, что в моей сестрёнке вдруг появится материнский инстинкт. Она детей никогда не жаловала. Даже замужем сделала два аборта. А тут… кто бы мог подумать?
Ника почувствовала прикосновение — Влад водил рукой от её макушки к шее. Он гладил её по голове словно послушную собачонку. И внезапно, схватив за волосы, приподнял от сидения. Ника вскрикнула. Он сильно, до напряжения, натянул ей пряди, дёрнув к себе. Она почувствовала на своей щеке его дыхание, и это вызвало новый приступ тошноты. Зато боль помогла немного прийти в себя, и она смогла сфокусировать взгляд. Теперь Ника увидела, что её руки стянуты кабельной стяжкой, покраснели и там, где кожу царапал пластик, немного кровоточило. Она была одета всё в ту же футболку, пижамные штаны и носки, в которых легла спать.
Они с Владом были на заднем сиденье большой машины. На переднем, помимо водителя, сидел один из тех, кто зашёл за Лидой в её дом. Они ехали по трассе, за окном проносились холмы, покрытые зеленью, и редкие хижины. Но вид Нику совсем не заботил — её дочери в машине не было. Холодок пробежал по её спине, и она с большой неохотой посмотрела на Влада. Он изменился. Лицо заострилось, лоб пересекали глубокие морщины, голова была полностью седой. Он значительно похудел, но немощным не выглядел. И только глаза за стёклами очков оставались тёмными бездонными колодцами и так же пронзали невозможным холодом. Как она могла однажды полюбить человека с таким суровым взглядом? Разве её не должна была оттолкнуть эта особенность?
— Где моя дочь? — Голос её подвёл, она едва шептала.
— Она в другой машине, — прошептал ей Влад прямо в ухо. — Но на твоём месте я бы переживал за себя или за твоего парня. Ты знаешь, а ведь он явился ко мне. К счастью для него Лида не могла со мной долго связаться, и то, что он твой трахаль, я узнал уже после. Не знаю, о чём он думал. Может решил погеройствовать?
— Что с ним?
— Ускользнул от меня, но это ненадолго. Я найду его, рано или поздно. Тебя же нашёл. А потом заставлю его помучиться. Хочу, чтобы ты всё-всё видела.
— Не надо, пожалуйста… — слёзы стали жечь глаза. Это ведь были не простые угрозы, не просто фантазии. Влада не остановит статус Генри, как известного человека. — Он же ничего тебе не сделал.
— А при чём тут он, Ника? — он снова дёрнул её за волосы. — Я хочу, чтобы ты усвоила урок. Предателей всегда наказывали показательно. Когда я вышел, у меня было только одно желание — хотелось сжать свои руки на твоей тонкой шейке. Но это было бы слишком мягким наказанием. Но потом, когда я увидел, какой ты стала, появилось желание тебя трахнуть. Не смог выбрать, чего же
Его дыхание обожгло её шею. Влад втянул воздух носом и прикоснулся губами к её коже. Нервная дрожь пробежала по телу Ники. Как же разнились прикосновения её мужчин. Если от Генри она загоралась и таяла, сейчас обратилась в холодный недвижимый столб, едва сдерживая рвотные позывы. Его рука легла на её бедро, ближе к промежности. Ника боялась даже сглотнуть и зажмурила глаза, молясь, чтобы он не продвинулся дальше.
— Ты стала ещё слаще, — прошептал Влад. — Вот тебя можно сравнить с вином — ты с возрастом становишься только лучше. Когда ты выходила за меня, была такой юной и наивной. А сейчас в тебе полностью раскрылась женственность. Но это не изменит моего желания хорошенько тебе поднасолить. Ты могла бы этого избежать, если бы сдержала одно чёртово условие. Помнишь, какое?
Ника с трудом, насколько позволяла крепкая хватка её бывшего мужа, кивнула. Какой смысл сейчас было оправдываться перед ним и рассказывать, что их встреча с Генри была случайностью, и она этого не планировала?
— А ты, лживая и безответственная сучка, сбежала с ним прямо из-под носа моей сестры. Неблагодарная ты дрянь, совсем не думаешь о своей дочери, раз сама себя загнала в ловушку. А ведь я дал тебе свободу.
— Ты никогда не давал нам свободу, — прошипела Ника. Как он смеет лгать ей, прекрасно зная, что не собирался её отпускать?
— Ну, я, как заботливый муж, присматривал за тобой. — Влад усмехнулся. — Но ты делала, что хотела. Уехала из страны, увезла дочь, открыла своё дело. Ты могла воспользоваться всеми деньгами, что я вам оставил, но ты к ним даже не прикоснулась, моя умница.
Ника вздрогнула, вновь почувствовав его губы на своей шее. Но Влада не смущала её откровенно негативная реакция на него. Как не смущали и её протесты, когда он в браке брал её силой.
— Бескорыстная дурочка. Я уж решил, что ты с их помощью попытаешься избавиться от меня.
"Я просто не успела", — подумала Ника. Если бы она знала, как всё повернётся, она бы не задумываясь запустила свои руки в его счета, чтобы обезопасить своё дитя. Спустила бы всё до копейки, постаралась бы, если не избавиться от него, то упечь так надолго, как только возможно.
— Можешь подавиться своими грязными деньгами, — Ника буквально выплюнула ему в лицо эту фразу и тут же вскрикнула, почувствовав как он дёрнул её за волосы.
— Ишь какая гордая! — теперь его голос был враждебен. — И глупая. Я ведь боялся, что за то время, пока я сижу в застенках, ты ими воспользуешься. Направишь всё, что я вам отдал против меня же самого. Признайся, ты наверняка об этом думала. И поэтому я попытался выйти как можно раньше. Ты что, правда думала, что я останусь в тюрьме на все двадцать лет? Я же обещал тебе, что мы ещё увидимся. Только забыл добавить "скоро".
— Кто помог тебе?
— У меня много друзей, и каждый друг не только полезен и обладает властью, но имеет свои пороки, о которых я знаю всё. Чуть напомнишь им об этом, и они готовы исполнить любое твоё желание. У тебя ведь тоже есть такие… слабости. Например, этот твой парень. — Он провёл пальцем по её щеке, наслаждаясь реакцией. — У меня на тебя далеко идущие планы. Хочу, чтобы ты наблюдала за всем, пока не решу окончательно, что с тобой делать. А пока ты, как опекун нашей дочери, мне понадобишься.