Осторожно! Маша!
Шрифт:
– Почему?
– Не спрашивай. Пусть это будет мужской солидарностью. Отдыхай, сейчас к тебе должен уже приехать Саша. И, пожалуйста, не нервничай. Договорились?
– Договорились.
– И прекрати лить слезы, - киваю в ответ. Папа берет телефон, кого-то набирает и тихо прикрывает за собой дверь.
Кажется, все не так страшно, если уж папа меня простил, то не все потеряно. Я даже не успела больше ни о чем подумать, как дверь вновь открывается и в палату снова входят, только уже не папа, а Саша.
Как же меня
После обеда понял, что что-то конкретно не так, даже если бы обиделась, ответила мне на сообщение в нашем обычном стиле. Если раньше просто не отвечала, то теперь телефон выключен. Не придумал ничего путного как позвонить Стрельникову. Тот тоже долго не отвечал, а потом рявкнул в трубку, что она в его клинике и все. Хотя нет, было еще что-то типа «убью, сученыш». Сначала я не придал этому большое значение, когда этот придурок был ко мне благосклонен? Да никогда. По хрен на него, а вот, что делает Маша в его клинике волновало куда больше.
Сразу отправился к нему, благо адрес знал еще с прошлого визита. Как только зашел внутрь, сразу попал на ту тетку, с которой Маша общалась в прошлый раз. Посмотрела она на меня так, что сразу понял, знает, что и как. Идем на встречу друг другу.
– Я так понимаю вы по Машину душу?
– спрашивает врачиха. Смотрю на бейджик: гинеколог. Так...
– Да, да, я гинеколог. Специалист по тем местам, в которые вы пихаете не все, что надо или то, что надо, но не всегда с чем надо.
– Что?!- недоуменно уставился на тетку.
– Чехол не надеваете на свое сокровище. Или плохую одежку надеваете, ладно, свершенный факт. Пойдемте, проведу. Правда сейчас там Сережа. Вы как, совсем в контрах или потерпите друг друга?
– Потерпим.
Идем по коридору, мне тут же звонит Стрельников. Не успеваю взять трубку. Как вижу его собственной персоной, выходящего из палаты.
– Привет, - вполне спокойно произносит он. Киваю в ответ, кажется только сейчас понимаю, что произошло.
– Я пройду к ней?
– сам не знаю у кого спрашиваю, но кивают мне оба, причем одновременно.
Тихо приоткрываю дверь и захожу внутрь. Маша лежит на кровати, как только видит меня сразу опускает голову. Присаживаюсь рядом на кровать, подношу ладонь к Машиному лицу и убираю спутавшиеся волосы.
– Маш, что случилось? Посмотри на меня, - нехотя поднимает голову и смотрит на меня абсолютно зареванными глазами. – Маша?! Может хоть что-нибудь скажешь?
– сказала, а точнее продолжила видимо то, чем занималась до этого, просто пустила в ход слезы. –Прекрати плакать, скажи уже хоть что-нибудь.
– Я не знаю, как так вышло, - сквозь слезы, всхлипывая, произносит Маша.
– Ты беременна, да?
– я уже знаю ответ на этот вопрос, просто по ходу мне надо убедиться
– Поэтому спрашивала меня вчера о детях?
– Да и нет. Я не знала, что беременна, я узнала об этом только здесь в клинике. Клянусь, я не знаю, как это произошло, я не специально. Честно.
– Маш, подожди. Разве я что-то такое сказал, обвинил тебя в чем-то? Что за глупости? Как ты сюда попала?
– Мне стало плохо, живот очень сильно болел, сюда и добралась, ну а дальше то, что есть. Саш… Что теперь будет с нами?
– Беременность сохранили?
– Да. Я не буду избавляться от него, пусть я и не хотела, но раз так получилось, значит так тому и быть. Кстати все очень фигово, ближайшее время только постельный режим, ну а дальше тоже ничего хорошего и если вдруг ты еще не решил свинтить, то могу сразу добить тебя- никакого секса всю беременность. Вот, - тут Маша как-то осмелела, видимо боялась весь день это все произнести, а теперь как прорвало. – Никто на тебя не будет давить, и папа тебе тоже плохого слова не скажет, так что я тебя ни к чему не принуждаю. Ты сам решаешь, что тебе нужно.
– Полегчало, когда выговорилась?
– Да!
– вскрикивает Маша и начинает смеяться. –Действительно полегчало, - не пойму, то ли смех истерический, то ли искренний.
– Я слышал, что беременные чудят, не думал, что ты тоже. Чтобы ты вот так просто меня отпустила, а Машка? Ты у меня паспорт украла, больной прикинулась, грязнулю терпела, недочлен мне рисовала, а теперь все, отпускаю тебя, Сашенька, лети куда глаза глядят?
– Это другое, Саша.
– Ну конечно другое, все значительно серьезнее, только это не отменяет того факта, что ты сдулась как шарик. Разве я давал тебе повод считать меня тем, кем ты вообразила в своей голове?
– Нет, но все это… я не знаю как объяснить. Ты сам сказал, что не хочешь детей, что я еще могу подумать?
– Ты ни один раз говорила мне, что тоже не хочешь детей в ближайшие пять лет и что?!- молчит, не знает, что сказать.
Встаю с кровати и подхожу к окну. Да уж, новость так новость, но уж не подумал бы, что меня расстроит не беременность, а то как херово она обо мне думает. Поворачиваюсь к Маше и вновь смотрю на ее заплаканное лицо. А что я в принципе хотел от восемнадцатилетней девчонки? Какой бы Маша ни казалась умной и всезнающей, она еще слишком мала, чтобы адекватно оценивать такую ситуацию. Вновь подхожу к ней, сажусь рядом, беру в ладони ее заплаканное лицо и целую в холодные и соленые от слез губы.
– Хватит плакать, глупышка. Ты только представь какие перед нами откроются перспективы.
– Какие?
– непонимающе произносит Маша.
– Самые лучшие. Больше не надо выпрашивать у твоего папы, чтобы ты ночевала у меня. Не надо тихушничать в твоей комнате, будешь есть все, что хочешь в любом количестве и я даже не смогу попрекнуть тебя, что ты потолстеешь. Будешь сколько хочешь спать, прогуливать универ, как только вырастет живот и знаешь, что самое приятное во всем этом?
– Маша с интересом смотрит мне в глаза.