Осторожно, тигр!
Шрифт:
– Не останавливайся, – выговорил он глухо.
Внезапный острый приступ стыдливости заставил ее ускорить последние движения. Она стянула платье через голову и позволила ему выскользнуть из пальцев на стул. Поскольку платье было на подкладке, под ним были только лифчик и трусики из бледно-желтого атласа. Тяжелые теплые бусины янтарного ожерелья скользнули по нежной коже ее груди.
– Да, – сказал Кин, и его голос резко разорвал царившее в комнате молчание. – Именно такой я все время представлял тебя с того самого утра, когда мы проснулись
Лесия больше не боялась. Пальцами, которые дрожали только совсем чуть-чуть, она расстегнула застежку лифчика, надеясь, что выглядит такой же манящей и притягательной, какой себя чувствовала. По ее груди пробежал озноб от свежего ночного воздуха.
Его руки сжались, потом повисли вдоль тела.
– Я так хочу тебя, что боюсь потерять контроль над собой, – проговорил он сквозь зубы. И помедлил, прежде чем добавить: – Боюсь быть грубым – и сделать тебе больно.
– Ты не можешь сделать мне ничего плохого, – сказала Лесия спокойно и убежденно. – Я – твоя половина, та, которая из всех людей больше всего похожа на тебя. Что бы ты ни сделал, мне это не сможет повредить.
Не успела она ахнуть, как он схватил ее на руки и понес через холл в спальню. Огромная кровать была залита потоками серебристого света. Кин опустил ее на покрывало, она потянулась к нему, но он сдернул с нее трусики и принялся целовать ее, а его пальцы тем временем пробежали вверх по внутренней стороне ее ноги и коснулись горячих потаенных складочек, которые так жаждали этого прикосновения.
Закрыв глаза, она полностью отдалась на волю своих инстинктов. Она ничего не чувствовала, кроме его тела, изумленная могуществом энергии, которая вскипала в ней, когда она окуналась в неизведанный ранее сладостный мир стихийных чувств.
Ничего подобного прежде ей не приходилось испытывать. А Кин не останавливался, и она знала, что еще немного, и она не выдержит – умрет от наслаждения, разорвется ее сердце и все ее обезумевшее тело…
Долгое время спустя, когда она стала приходить в себя, Кин серьезно сказал:
– Со мной такого еще не бывало.
– Чего? – вздрогнула Лесия.
Он повернулся, натянул на них простыню и покрывало, потом прижал ее к себе, и Лесия свернулась калачиком, впитывая тепло его тела.
– Такого полного соединения, – пояснил он негромко.
– Со мной тоже, – сказала она, касаясь губами его груди.
– Никогда?
Ей показалось, что он удивлен, и она поспешила добавить:
– Такого в самом деле еще не было. Но у меня не слишком богатый опыт.
Кин рассмеялся неторопливым вкрадчивым смехом.
– По определенной причине, возможно связанной с моим самолюбием, я рад.
– И я тоже. Какое интересное совпадение. А сейчас – добавила она, – мне лучше вернуться домой.
Следующим утром они должны были лететь в Гисборн, и хотя Лесия уже собрала чемодан, ей хотелось провести ночь в своей квартире.
– Наверное. – Он приподнял ее подбородок и заглянул
Паника охватила ее, сковала язык.
– Я… не знаю.
– Здесь над гаражом есть квартира, из которой получился бы удобный офис.
– Какой ты предусмотрительный, – пробормотала Лесия, вовсе не уверенная, что это так уж ей нравится.
– Просто я эгоист. Я хочу, чтобы ты жила здесь, потому, что счастливым я себя чувствую только с тобой. Я знаю, что придется многое переустраивать, но не стоит пока об этом беспокоиться.
Кин не стал уговаривать ее остаться и не счел нужным присоединиться к ней в душе. Он подвез ее к дому и поцеловал на прощанье с такой нежностью, что, открывая дверь подъезда и заходя в вестибюль, Лесия сказала себе: все будет хорошо!
Кин позвонил, когда она еще лежала в постели, и на какое-то мгновенье сердце ее тревожно сжалось.
– Как у тебя дела? – спросил Кин.
– Прекрасно.
– Я буду через час.
А она-то испугалась, что он не сможет поехать с ней! Сердце девушки радостно подпрыгнуло, но сладостное чувство облегчения не развеяло ее беспокойства. Он сказал, что любит ее, и она поверила ему, но он предложил ей только жить вместе, а не выйти за него замуж.
Сдвинув брови, Лесия ткнула кулачком подушку. После того, что она слышала о семейной жизни его родителей, можно понять его предубеждение против брака. Что ж, если дело именно в этом, она переедет в его дом у моря. Она слишком любит его, чтобы в чем-нибудь ему отказать, и пусть даже он не хочет жениться – ее это вовсе не трогает. Ведь время, снисходительно думала Лесия, в конце концов, работает на нее.
По пути в аэропорт Кин сказал ей:
– Только что звонила Софи, она хочет, чтобы я забрал у нее коробку с фотографиями, которая принадлежала моему отцу.
Лесия осторожно полюбопытствовала:
– А почему фотографии хранились у нее?
– Потому, что мне они были не нужны, – буркнул он. – Я давно предлагал сжечь их.
Лесия заметила, как его длинные пальцы, лежавшие на рулевом колесе, напряженно сжались.
– Но почему, Кин? – спросила она как можно деликатнее.
– Это все равно не заставит меня переменить о нем мнение. Не знаю, сколько мне было лет, когда я впервые понял, что он прохвост. Это было еще задолго до маминой смерти.
Лесия моргнула. Голос Кина был таким ледяным и бесстрастным, что у нее по всему позвоночнику пробежал озноб. Подумав немного, она предположила:
– Вряд ли тетя Софи попросила бы тебя взять их, если бы не считала, что это важно.
– Как специалисту по генеалогии, – сказал он жестко, – ей каждый документ из прошлого представляется чрезвычайно важным.
– Может быть, у тебя будут дети, которые скажут ей спасибо.
Кин промолчал, и Лесия решила, что ей не следует вмешиваться в данный вопрос. Однако после значительной паузы он взглянул на нее и сказал, хотя и довольно холодно: