Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Шрифт:
— Это вы от зависти! — выдала я в конце обвинительной речи, которую доктор выслушал, не поморщившись.
— Естественно, от зависти, — согласился он, наверное, решив, что спорить с истеричной девицей себе дороже. Особенно, если у этой девицы хорошо поставленный удар правой. И что там с левой проверять ему не хотелось. — Всю жизнь мечтал спасти прекрасную деву и сам отказался от этого шанса. Не нужно было отдавать пригласительный. Пошел бы с вами…
— И что? Прыгнули бы?
Хирург Грин хороший. И хирург, и травматолог, и акушер, и вообще при необходимости всех специалистов в лечебнице заменит, если верить мнению
— Прыгнул? — переспросил удивленно. — Нет, конечно.
— Нет?! — взвилась я. Подлетела к столу, схватила пустую чашку, размахнулась, но в последний момент передумала… В смысле, что чашку-то я разбила — тут как в шахматах: взял фигуру, ходи, — только не об голову доктора, а об стену за его спиной. — Нет, значит? И что бы вы делали? Смотрели бы, как я красиво в пропасть лечу? Ручкой бы мне вслед махали? Да вы…
У меня и раньше слов не хватала, чтобы высказать этому человеку все, что я о нем думаю, а сейчас еще и дыхание перехватило от злости. Или не от злости, а само по себе перехватило. И получалось только делать короткие судорожные глотки, размачивая слезами сухой и колючий воздух, но его все равно не хватало, и от недостатка кислорода у меня зашумело в ушах, и по телу разлилась слабость… Или это от той штуки, которой меня напоил доктор? Я решила, что, скорее всего, от «штуки», потому что кричать и плакать почти расхотелось, и продолжала я, скорее, из принципа. А может, просто сама себя утомила этой истерикой, я их не так часто устраиваю, вот и выдохлась с непривычки.
Нужно было передохнуть и я села. Неудачно так села, мимо стула. Шлепнулась как дура на пол, а о злополучный стул стукнулась локтем, и расплакалась с новой силой, получив очередной повод.
Зато теперь меня пожалели. С пола подняли, слезы вытерли. Даже по головке погладили. Сказали, что все правильно, так и надо, и теперь что-то там позади. Я хотела спросить, что тогда впереди, но мне ткнули пальцем в лоб и пообещали, что больно не будет, потому что это всего лишь второй. Разве что неприятно немного, но так надо и мне потом сразу станет лучше, и можно будет навестить своего героя, и он меня даже не испугается при этом, потому что если сейчас пойду, с красными глазами, опухшим носом, злобной рожицей и растрепанными волосами, — испугается точно и сбежит, не долечившись, а некоторым заведующим совсем не надо, чтобы из их лечебницы пациенты сбегали… Вот…
Луг я узнала. Он даже пах по-особенному, не только теплой землей, травами и цветами, а еще чем-то давно знакомым, но теперь забытым… Магией, быть может? Об этом определенно нужно было подумать. Но не сейчас.
Сейчас у меня другие дела. Только проверю, там ли я, где надо.
Луг есть, должен быть и единорог.
За спиной насмешливо фыркнули: угадала, тут я.
Тут! Я радостно кинулась на шею белогривому чуду.
Вот, теперь совсем хорошо. И никаких больше серых песков, приказала себе строго. Хватит.
А где наш бог?
Бога не было.
Я даже подумала, что никакое это не подпространство, а обычный
Но бога тут нет.
И как же я попаду в терминал без божественной помощи? Или то, что меня вынесло на промежуточный уровень, — уже помощь, а дальше сама вертись как хочешь?
Я повертелась. Ничего похожего на вход и выход не увидела.
Ладно, пойдем другим путем.
Нужна темнота — сделаем.
Не мудрствуя лукаво, я зажмурилась.
Похоже на терминал? Очень даже.
Теперь вспоминаем, где у нас тут двери. А двери у нас тут везде. Надо только подумать сначала, куда я хочу попасть.
Итак, я сейчас в лечебнице, сплю под воздействием какого-то целительского заклинания второго уровня, предположительно в одной из пустых палат. Оливер в другой палате, но в какой, я не знаю. Когда явится инспектор, пойдет сразу к нему. Они обсудят случившееся и дальнейший план действий… без меня, естественно, обсудят, я же сплю. Наверное, поэтому Мэйтин и организовал мне внеплановый провал в подпространство, чтобы я воспользовалась талантом открывать двери, и подслушала, что они там задумают… Или это случайность?
Тогда это удачная случайность. И я намеревалась ею воспользоваться.
А дверь можно открыть в кабинет Грина. Наверняка Крейг зайдет к нему после разговора с Оливером. Или до. Или и до, и после. Но обязательно зайдет.
Не до конца уверенная, что у меня получится, я вытянула вперед руки, наткнулась на что-то и толкнула. Затем осторожно открыла глаза.
Дверь была. И открылась она прямо посреди луга.
Занятно. Получается, терминал и промежуточный уровень — это одно и то же?
Нет, не получается.
Многие маги выходят на промежуточный уровень, где магия становится видимой и осязаемой, плетут там свои заклинания, а вот в терминал между мирами попадает далеко не каждый, иначе это было бы во всех учебниках, а не только в сборниках мифов.
Рассуждать об этом я могла долго: все равно кабинет Грина был пуст. Или доктора тоже пригласили на внеурочное совещание с инспектором и ректором, или он по другим делам отлучился. Может, одну нервную девицу в тихом крыле устраивает. За ней там, наверное, уже палату закрепили.
Единорог за моим плечом фыркнул. Что-то вроде того, что еще не закрепили, но все к этому идет.
Ну и пусть себе идет, подумала я. Собственная палата — не место на кладбище. Жить можно. Главное, чтобы к палате не прилагалась рубашка с длинными рукавами. Вряд ли мне такой фасон пойдет.
Единорог тихонько проржал. То ли соглашался с тем, что не пойдет, то ли предлагал не судить без примерки.
Я заподозрила, что все-таки второе, и в отместку дернула язвительное чудо за гриву. Чудо в ответ шутливо погрозило мне рогом.
Поразмышлять о том, насколько единорог реален или какая часть его сущности сейчас находится здесь, я не успела. Открылась дверь, не та, рядом с которой я стояла, а та, что вела из коридора в кабинет заведующего, и вошел Грин с веником в одной руке и совком на длинной ручке в другой. Обошел стол, усмехнулся чему-то и принялся сметать осколки разбитой мною чашки.
За этим занятием его и застал инспектор Крейг.
— Снова посуду бьешь?
— Не поверите, случайно уронил, — лучезарно улыбнулся Грин.