Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Шрифт:
Хоть бы улыбался, когда шутит.
— Или даже больше, чем просто нравится, — растянул задумчиво, взглядом обводя аудиторию.
Нужно было дождаться, когда он посмотрит в нашу сторону и помахать рукой — я розыгрыши тоже люблю. Но…
— Элси, ты чего? — зашипела на меня Мэг, когда я спряталась за раскрытой тетрадью для конспектов.
— Голова, — ткнулась лбом в твердую столешницу, борясь с желанием об нее побиться. — Разболелась.
Если бы подо мной разверзлась бездна, было бы весьма кстати…
Но бездны по вторникам не разверзались. Пришлось дослушивать
Опровержение еще одного мифа: истинные чувства — плохая защита от правильно приготовленного приворота. Но их наличие вызывает резкий эмоциональный диссонанс, повышение артериального давления, тахикардию…
Я думала о том, способен ли нормальный человек фиксировать медицинские показатели в таких условиях, а студенты вокруг уже хохотали, не сдерживаясь: доктор зачитывал им мои заметки об эксперименте. Я была уверена, что он выбросил их в тот же день. Тогда столько всего случилось: пожар в библиотеке, Рысь, Оливер, Крейг… надкушенный сэндвич и разговор о магии…
— И у нас остался еще один пока не разрушенный миф, — подошел Грин к финальной стадии испытаний. — Поцелуй истинной любви, о котором тут упомянули.
— Она его поцеловала?! — воскликнула воодушевленно какая-то девушка.
Я осторожно выглянула из-за тетради. Если бы он сказал, что да, смеялась бы дальше вместе со всеми…
— Нет. Она его ударила. Но думаю, поцелуй тоже сработал бы. Суть реабилитационных мероприятий в подобных случаях сводится к тому, чтобы дестабилизировать общую ситуацию, сделать нечто неожиданное, переключить внимание попавшего под приворот человека, заставить его усомниться в реальности происходящего. И — об этом я уже говорил — оградить хотя бы на время от объекта, вызывающего наведенные чувства. Так что поцелуй — это тоже было бы достаточно неожиданно. И приятнее… Поэтому окончательно разрушать этот миф мы не будем.
Он ответил еще на несколько вопросов. Вежливо отшил девиц, пытавшихся ненавязчиво, как им казалось, выведать рецепт чудо-средства. Согласился с восторженной «заучкой», что истинная любовь — она, несомненно, лучше и менее травмоопасна…
— Скажите, доктор, а в чем смысл описанного вами эксперимента? — спросил какой-то парень. — Неужели только в том, чтобы в очередной раз подтвердить, что использование приворотов равноценно насилию над личностью и противоречит законам и морально-этическим нормам?
— Нет, конечно, — ответил Грин. — Целью было испытать действенность препарата. После внесения в рецептуру изменений, которые сделают его непригодным для людей, средство можно будет применять в животноводстве для лучших результатов скрещивания пород и увеличения поголовья племенного скота.
Трепетные девы дружно возмутились столь пошлому завершению лекции… наверное… Я не видела, потому как из под тетрадки выбралась, когда аудитория уже почти опустела.
— Очень болит? — поинтересовалась сочувственно Мэг, пока я ощупывала отдавленный о стол лоб. — А выглядишь вполне здоровой. Даже румянец появился.
Еще бы ему не появиться.
— Мэгги, ты не против, если я посижу тут еще немного? Не пойду на… что там дальше?
— А, ерунда, —
— Пойдем в общежитие? — предложила я. — Не будем отвлекать преподавателей. Только подождем еще немножко, хорошо?
Выждали мы достаточно, чтобы ни с кем не столкнуться ни в коридорах, ни у корпуса.
В общежитии меня ждала посылка: маленькая картонная коробочка и записка. Записка была от милорда ректора, предупреждавшего меня о том, что сегодня наша встреча откладывается, так как он вынужден был срочно выехать в Ньюсби, чтобы разобраться с каким-то делом, в котором отличились наведывавшиеся в город студенты нашей академии. А в коробочке лежало пирожное: песочная корзиночка, наполненная сливочно-шоколадным кремом.
Это было так мило, что я тут же забыла обо всем остальном… минуты на три. Потом еще час, после того, как Мэг напоила меня настойкой от мигреней, я медитировала на пирожное, пытаясь сосредоточиться на пышной кремовой шапке и вызвать перед мысленным взором образ приславшего сладкий подарок мужчины. Когда мне это надоело, слопала пирожное и вспомнила, что мне еще предстоит сдавать паразитологию профессору Эррори, достала учебник. Лучше читать о плоских червях, чем бороться с мозговыми тараканами, от которых даже паразитологи не придумали защиты.
Обед я пропустила, а ужин…
Ужин меня ждал не в столовой, и, подумав, я решила не пренебрегать приглашением мисс Милс. Даже принарядилась по этому поводу.
Хотя, положа руку на сердце, искренне надеялась, что по пути в коттеджный поселок меня перехватит библиотекарь, которого в свою очередь тут же сцапает инспектор Крейг, и хоть что-то наконец разрешится в этой истории.
Но надежды не оправдались, и к дому мисс Милс я добралась без приключений.
Открыла мне хозяйка. Сообщила, как рада, что я пришла. Извинилась, что не подумала о том, каково мне будет добираться, не имея возможности воспользоваться портальной сетью, а то обязательно бы попросила Саймона меня встретить и привести. Сам Саймон согласно кивал и натянуто улыбался.
Затем, пока в духовке доходил гусь, меня пригласили в кабинет посмотреть что-то, что мне непременно понравится. По канону это должен был быть альбом с младенческими фотографиями Стального Волка: «Саймон в чепчике», «Саймон с погремушкой» и — мамина радость — «Саймон, сияющий беззубой улыбкой и голыми ягодицами». Но оказалось, профессорша хотела похвастать домашней библиотекой. Книги на полках стояли в основном по ее специальности — мистические существа. Драконы меня после божьих откровений интересовали мало, а вот двухтомное издание, посвященное единорогам, любопытно было бы почитать. Я как раз думала, насколько удобно просить книги у преподавательницы, по всему, метящей мне в свекрови, когда в дверь позвонили.