Острее змеиного зуба.(Темная Сторона-6).

Грин Саймон

Я понял, на что она намекала. Она пыталась сказать мне, что нужно покончить со всем этим до того, как ее вернут назад. Поэтому я запустил свой дар и сфокусировал Взгляд на всех потоках времени, расходящиеся из этого места, этого момент, этого решения. Я мог видеть лишь ближайшие варианты, но даже так лавина образов почти захлестнула меня. Я еще сузил свой взор, разыскавая в потоках тот единственный путь, который ведет к моим Врагам. Ближайшие варианты будущего вспыхивали вокруг меня. Я видел, смерть моих друзей, сражающихся с Лилит и ее людьми. Я видел разные версии того, как я сам, или они, или все мы вместе погибали в боях с Лилит, снова и снова. Я видел,

как мои друзья поддерживают Лилит, в то время как я возглавляю коалицию против нее, состоящую из тех, кто некогда был моими врагами, и все мы снова умираем. Я видел самого себя, измученного настолько, что невозможно было узнать, сидящего у ног своей матери, с улыбкой созерцающей гору черепов, в то время как монстры танцевали на фоне зарева от горящих зданий.

Со всех сторон напирали версии будущего – версии другой, странной, чуждой Темной Стороны. Я видел нечеловеческие конструкции, которые могли быть зданиями, с горевшими на них неестественными огнями, а на колеблющихся улицах шатались и мяукали невообразимые существа. Я видел огромные пещерные образования, округлые структуры с органическим блеском, где повсюду ползали гигантские насекомые. Я даже мельком заметил версию плотоядных джунглей, которые я ненадолго посетил в Прошлом, с деревьями из мяса и лианами из висячих кишок, где шипящие розы буйствовали на развалинах давно заброшенных городов. Я приложил все усилия, чтобы сфокусировать мой дар, отбрасывая в сторону все неподходящие варианты, пока не нашел то, что искал: темное и опустошенное будущее, ставшее домом для моих Врагов.

И как только я сосредоточился на этом ужасном месте, ангел вырвал меня из Настоящего и послал меня в стремительный полет вперед во Времени. Мир вокруг меня ускорился, Время летело с невероятной скоростью. Дни становились месяцами игодами, скапливаясь позади меня. Я видел упадок Темной Стороны, ее величественные здания, лежащие в развалинах, раасыпавшись, как песочные замки на пути наступающего прилива. Я видел, как в ночном небе взорвалась огромная луна, а ее осколки сыпались, как огненные метеоры. И я видел, как исчезают звезды, одна за другой.

Вокруг были Голоса, рычащие, бормочущие и воющие из-за пределов Времени. Странные мистические Сущности, говорили все разом на нечеловеческом языке, пока, наконец, я не понял сути. Постепенно Голоса осознали мое присутствие и начали уговаривать, предупреждать и угрожать. По-моему, они боялись меня. Я запретил себе их слушать, заставляя себя сосредоточиться только на своей цели, пока, наконец, Время снова резко не встало, и я выпал в мрачное будущее, в котором уже бывал. В тупике Темной Стороны, а может, и истории в целом.

И все это по моей вине.

Глава седьмая. ТЕМНАЯ НОЧЬ

Все было даже хуже, чем мне запомнилось. Ночь - темная, как отчаяние, холодная, как отказ любовника, безмолвная, как могила. Куда ни глянь, всюду были руины и развалины, здесь сровняли с землей или сожгли целые районы. Как будто по Темной Стороне пронесся чудовищный шторм, снося все, чего он качался. Вот только у этого шторма было имя. Я посмотрел вверх, в ночное небо, в котором не было луны, лишь разрозненная горстка звезды. Конец света, конец жизни, конец надежды. И все из-за меня.

Холодный воздух с неприятным привкусом обжигал легкие, холодный настолько, что онемели даже мысли. Вокруг, насколько видел глаз, были лишь огрызки и пустые оболочки, оставшиеся от некогда гордых, высоких зданий. Разрушенная кирпичная кладка,битый камень со следами

копоти от старых пожаров, окна без стекол и пустые дверные проемы, похожие на распахнутые пасти или зияющие раны. Улицы полны останков заброшенных и сожженных автомобилей вместе с кучами мусора и отбросов. И теней, теней повсюду. Я никогда не знал, что Темная Сторона настолько темна без своего яркого неона, без кричащего блеска своих толп. Даже у света здесь был глубокий фиолетовый оттенок, как будто сама ночь была в синяках.

И все же я не был один. Я что-то слышал, какие-то смутные звуки в отдалении. Что-то большое продиралось сквозь пустую улицу. Я поглубже засунул руки в карманы, сгорбился от холода и пошел на разведку. Это – моя работа. Любопытство убило кошку, а удовлетворение вернуло обратно. Я осторожно пробирался по темным улицам, лавируя между обломками. Я заглядывал в останки автомобилей, мимо которых проходил, но там никого не было. Густая пыль взлетала от каждого моего шага только затем, чтобы сразу упасть обратно. Не было ни единого порыва ветра. Холодный воздух был неподвижным и безжизненным. По мере моего приближения звуки усиливались. И они раздавались с нескольких сторон. Я вспомнил гигантских мутировавших насекомых из моего последнего визита, и пошел медленнее и тише. Пока, наконец, не вышел на край большой открытой площади, но когда увидел, что там разгуливает, то отпрянул в самую темную и глубокую тень, которую только смог найти, и затаил дыхание, стараясь не выдать ни малейшего следа своего присутствия.

Это, шатаясь, брело через площадь, и с каждым шагом от его веса тресклась земля, - огромное, раздутое, похожее на ожившую раковую опухоль, покрытое красно-фиолетовыми разводами, с рядами заплывших глаз и истекающих гноем ртов. Оно передвигалось на высоких ходулеобразных ногах, которые когда-то, наверное, были просто костями ног. Оно резко замерло, когда что-то еще вышли на площадь с другой стороны. Что-то высокое и неясное, состоящее из неестественного сияния. Это что-то кинулось вперед внезапными рывками и толчками, искрясь и брызжа энергией, с молниями, ударяющими в любой металлический премет неподалеку. Оба чудовища ревели и визжали друг на друга жуткими голосами, как два огромных зверя, спорящих за территорию.

Ужасный шум привлек других. Они выскакивали из боковых улиц и остовов разрушенных зданий, огромные монстры, которые никогда бы не выжили и не добились процветания в здоровом и разумном мире. Они огрызались и рычали друг на друга, топали, извивались и вставали на дыбы с оскаленными зубастыми пастями. Что-то большое и отвратительное, со слишком большим количеством когтистых рук осторожно кружило вокруг другого, с длинным, покрытыми шрамами панцирем, истекающим слизью. Оно замахало в воздухе длинными зазубренными когтями, когда новое нечто, смахивающее на массивный раздавленный перезревший фрукт размером с автобус, проложило себе путь через площадь, оставляя след из дымящейся кислоты, разъедавшей камень.

Все их движения были внезапными, непредсказуемыми и беспокойными. Их ужасные вопли болезненно воспринимались человеческим слухом. Они бросались друг на друга или в пустоту, или сталкивались лбами, как олени во время гона. В их движениях и действиях не было здравого смысла. Стоило лишь немного понаблюдать за ними, чтобы понять, что их разум разрушен, а дух сломлен этим ужасным местом, этим концом всего. Они выглядели так, словно были больны, гнили и разлагались изнутри, умирали с каждой минутой.