Остров Афродиты
Шрифт:
Дорога шла вдоль моря; волны в лунном свете переливались серебром. Элен вспомнила тот вечер, когда они с Леоном сидели на скамейке на берегу. А потом он повез ее в кафе, и она прекрасно провела время. Но там она познакомилась с Паулой Максвелл…
На другой день Элен поехала к Труди, и они вместе отправились в город, чтобы купить наряды для поездки в Фамагусту. Им пришлось ехать автобусом, потому что Тасос взял машину. От автобусной остановки до торгового центра нужно было идти пешком. Проходя мимо отеля «Хилтон», Элен заметила Паулу в машине Леона. Они явно направлялись в ресторан на ленч.
Почему
Все оставалось в порядке вещей до тех пор, пока женщины, с которыми Леон проводил время, были для Элен лишь некими абстрактными фигурами. Совсем другое дело – познакомиться с одной из них, а потом увидеть ее рядом с мужем… следить глазами за машиной и казаться совершенно спокойной, чтобы Труди не заметила ее смятения. Весь день Элен боролась с этим отчаянием, которому не могла найти объяснений, а когда Леон заехал за ней, вынуждена была улыбаться и делать вид, будто не знает, что всего несколько часов назад на этом самом месте сидела Паула.
Я не имею права возражать, думала Элен. Да она и не возражает – ей все равно…
– Просто мне не захотелось проводить этот вечер дома, – оторвавшись от своих мыслей, ответила наконец Элен на вопрос Роберта. – Мне наскучило сидеть по вечерам одной.
– Разве Леон никогда не остается дома? – спросил Роберт и, не дожидаясь ответа, добавил: – Таков характер у здешних мужчин. Каждый вечер они уходят, чтобы провести время в кафе с друзьями. Здесь не встретишь семейной атмосферы доброй старой Англии. Но вот парадокс – все женщины влюбляются в темноволосых любвеобильных киприотов! Ну почему я не родился с такими же волосами!
Элен рассмеялась. Она веселилась весь вечер, стараясь заглушить в себе боль, которая не отпускала ее ни на минуту. В душе зияла пустота; это ощущение было ей и раньше знакомо, но вот на Кипре оно появилось впервые.
Когда пришло время возвращаться домой, Элен даже обрадовалась. И пока они ехали по прибрежной дороге, она уже начала жалеть, что вообще согласилась провести вечер с Робертом. Где-то на полпути к дому машину сильно тряхнуло.
– Что это?
– Черт! Шина лопнула.
– Шина? – У Элен замерло сердце. – Сколько потребуется времени, чтобы починить ее?
– Ничего чинить не требуется. Шину надо просто поменять.
– Ну, конечно. Я неверно выразилась.
Они вышли из машины, чтобы посмотреть, что случилось. Элен была в отчаянии. Если Леон вернется раньше нее… Но чего ей бояться? С детьми осталась Арате.
Работать в темноте было трудно; время от времени Роберт, раздраженный случившимся, громко ругался. Элен стояла на обочине; ее нервы были напряжены до предела, а пульс учащался с каждой минутой. Она подошла к машине и посмотрела на часы. Двадцать пять минут двенадцатого. Она не сможет вернуться домой раньше Леона, если только какое-нибудь непредвиденное обстоятельство не задержит его.
– Я выйду здесь, – сказала Элен, когда машина наконец повернула на дорожку, ведущую к ее дому. – Останови
– Я не могу оставить тебя одну в темноте…
– Роберт, прошу тебя…
– Теперь уже ничего не изменишь: если есть причины для ссоры, то в любом случае она будет, доставлю я тебя к самому дому или нет. Хотя я не вижу причин для недовольства, ведь Леон сам постоянно отсутствует по вечерам.
Не обращая внимания на мольбы Элен, Роберт подвез ее к самому подъезду. Леон стоял на ступеньках крыльца, и даже в полумраке было видно, что он вне себя от гнева.
– Спокойной ночи, Элен! – крикнул ей вслед Роберт, когда молодая женщина стала поспешно подниматься на крыльцо. Ее ответ был так невнятен, что он вряд ли услышал его.
Не говоря ни слова, Леон посторонился, пропуская жену в дом. В холле Элен повернулась к нему, чтобы рассказать о лопнувшей шине, но слова застряли у нее в горле. Страх сковал ее. Почему ей так страшно? Кто дал ему право смотреть на нее так, как будто он готов убить ее? Можно подумать, что она была его настоящей женой. Наконец тихо, но угрожающе Леон спросил, где она была.
– Мы ездили в… в Маре-Монте… ты знаешь это место, а по дороге у н-нас лопнула шина… – Дрожащими руками Элен прижимала к груди свою накидку. Но та выпала у нее из рук, и Элен предстала перед мужем в платье, подаренном Труди. Леон хотел что-то сказать в ответ на объяснение жены, но, казалось, не находил слов. Его холодный взгляд скользнул по фигуре Элен, отмечая каждую подробность. Обнаженные руки, глубокий вырез платья, золотистые волосы, спутанные морским ветром во время долгого ожидания на дороге, раскрасневшиеся от волнения щеки. Когда их взгляды встретились, Элен увидела в глазах Леона выражение, потрясшее ее до глубины души. Она пыталась проглотить комок в горле и найти в себе силы заговорить, но все ее усилия были напрасны. Она наклонилась и подняла накидку, но Леон выхватил ее у Элен из рук и бросил в кресло. Боже, в нем нет ничего человеческого, пронеслось у нее в голове, и она в отчаянии начала озираться по сторонам, словно ища убежища.
– Леон… – Ее голос дрожал, Элен понимала, что ей не удастся скрыть свой страх перед мужем. – Леон, я… я имею п-полное право проводить время…
– И оставлять детей в доме одних? – холодно прервал он жену.
– Они не были… я сказала Арате… я оставила ее здесь. – Она озабоченно смотрела на него, сразу позабыв о своих собственных переживаниях. – Что случилось? Она должна была остаться…
– Арате ушла к себе как обычно. Она решила, что ты дома.
– Она не могла… я же просила ее остаться. – Элен была в недоумении. – Я бы ни за что не оставила их одних, тебе это известно.
– Очевидно, Арате просто не поняла тебя; ты же знаешь, что она плохо знает английский.
– Мне показалось, что она все поняла… – Озадаченная Элен замолчала. – Откуда ты узнал, что она ушла как обычно?
– Я возвратился в девять часов. Когда я проезжал мимо дома Арате, в ее окнах горел свет. – Леон пристально посмотрел на жену. – Не застав тебя дома, я, естественно, поинтересовался, куда ты ушла. Дети еще не спали, но они ничего не могли мне объяснить. Тогда я пошел к Арате, но и она не имела ни малейшего представления, где ты находишься.