Остров без тайн
Шрифт:
– Аня!
– окрикнула её Соня.- Аня, она, наверно, на острове.
– С ума сошла!
– вскрикнула Аня, потом задумалась, и в глазах её мелькнуло что-то весёлое и озорное, будто Аня одобряла Машу или хотела сама убежать на остров; но тут же она нахмурилась и сказала: - А ну, Сончик, иди сюда.
Та послушно подошла.
– Почему ты думаешь, что она на острове?
– Потому, что она оставила записку.
– Какую записку?
И тут Сончик призналась, что Маша ещё утром, сразу после завтрака, передала ей записку
Сончик положила записку под свою подушку, и она лежит там.
– И ты её не прочла?
– Нет, я прочитала. Там сказано: «Я ухожу в разведчики на остров».
– И всё?
– Нет, ещё подпись: «Сизова Маша».
– Почему же ты ничего не сказала раньше?
– Так я же говорю: Маша не велела. Она сказала, что только тогда, когда очень уж потеряют…
– Эх, и размазня ты, Сончик!
Аня не стала больше разговаривать, а побежала к штабу лагеря.
Ветер хлестнул ей в лицо, закинул на спину галстук, потом отскочил, приподнял фанерный лист, подкинул его и бросил через клумбу. Лист распластался в воздухе и, как большая хищная птица, ринулся на землю.
Начиналась буря.
Новые находки
Конечно, Петю было жалко. Но когда Сеня сказал об этом, Данко, сидевший с Сашей на вёслах, угрюмо ответил:
– Ничего. Это ему полезно.
– Надо же в конце концов воспитывать человека,- отозвался Юра.
Все помолчали, потом звеньевой сказал:
– Работать будем так. Я опять займусь береговой линией. Юра будет заканчивать то, что осталось после Саши. А Саша с Сеней - Ванепетин участок. Одного Сеню пускать с компасом боязно: опять напутает.
– Снова начнёт месторождения железа открывать.- Юра рассмеялся.
Сеня нахмурился, но промолчал. А Саша сказал:
– Ерунда. Ничего он не путает. А вообще-то ладно. Только мы с ним и Ванепетин, и свой старый участок возьмём.
– Успеете?
– Управимся.
– Ну, хорошо,- согласился звеньевой.- Тогда Юра будет промерять глубину.- Данко не забыл, как его чуть не утянуло в подводную яму, и хотел проверить весь проток, чтобы лагерь знал, где опасные места.
– Одному тебе будет трудно,- сказал Юра.
Данко тряхнул головой и крикнул:
– А ну, Саша, нажмём!
Они налегли на вёсла. «Мирный», рассекая воду широкой грудью, заторопился, круче стали волны, разбегавшиеся от бортов. Тут Сеня, сидевший на корме, привстал и сказал тревожно:
– Тонет, должно быть…
Все повернулись. Над сверкавшей ртутными переливами водой беспорядочно, с отчаянием дёргались чьи-то руки, и то поднималась, то опускалась под воду голова.
– Похоже, что тонет,- сказал Юра.
Гребцы молча, откидываясь назад так, что вёсла, казалось, вот-вот вырвутся из уключин, рванули лодку вперёд.
–
Когда «Мирный» подошёл ближе, Сеня закричал:
– Держись! Сейчас вытащим.- И наклонился к товарищам: -Девочка тонет. Похоже - Маша Сизова.
Данко оглянулся. Головы тонущей не было видно, только дёргались беспомощно, молили о спасении тонкие слабые руки. Он вспомнил ту яму, вскочил так, что «Мирный» чуть не хлебнул бортом воды, и, резко отстранив Юру, кинулся в воду…
Что такое?! Данко встал - вода была ему по пояс. Рядом - растерянное и чуть испуганное лицо Маши.
– В чём дело?
– крикнул Данко, хотя Маша была в одном шаге от него.
– Тону. Неужели непонятно?
– И Маша сделала большие удивлённые глаза.
– Да ведь здесь же мелко.
– А я тону. Судорога. Сразу обе ноги схватило.
Саша с лодки спросил:
– А почему ты оказалась тут?
– Ну вот… оказалась.- И вдруг закричала: - Безжалостные! Я вся продрогла. У меня судорога. Я сейчас снова тонуть стану. Что вы в лодку меня не берёте?
Данко подсадил её. Она уселась на скамье - маленькая, съёжившаяся, мокрая. Сеня покосился на неё и отодвинулся, потом встал и перешёл к Юре, в нос лодки. Саша стянул с себя майку, протянул Маше:
– Надень сухое.
– Не надо, я закалённая. Что же вы перестали грести? Гребите!
– Давайте к берегу,- сказал Данко.
Маша вскочила:
– Почему к берегу? А остров?.. Тогда я сейчас же кинусь в воду и… и снова стану тонуть.
– Эге,- сказал Саша.- Утопленница-то фальшивая.- И, натягивая майку, повернулся к ней:- Думала обмануть, да? Вот и не вышло. Сразу видно, что ничуть ты не тонула, а только прикинулась. Чтобы с нами на остров попасть.
Маша тихонечко уселась обратно.
– Ну и обманула… А он зачем в воду прыгнул? Я думала: вы подъедете, я в лодку заберусь - и всё. Будто что тут глубоко. А он прыгнул…
– Дурёха.- Сеня подтёр кулаком нос.- Почему же ты думала, что мы тебя на остров возьмём?
– А я думала, вы пожалеете.
– Хо, всё равно прогоним.
– Прогоните? А я не уйду.- Маша мотнула головой так, что мокрые, отяжелевшие от воды косички с размаху хлестнули её по шее.- Не уйду - и всё тут. Что вы со мной драться будете? Я вам такое задам!..
– Ребята, держись!
– Данко ухмыльнулся.- Она сейчас нас всех из лодки повыбрасывает.
Звено захохотало. Маша поджала губки и с пренебрежением поглядывала на хохочущую компанию. Только в глубине глаз нет-нет да вспыхивала какая-то беспокойная искорка - не то задора, не то испуга. Вдруг глаза её сделались маленькими, узкими, Маша нагнулась, вытянула шейку и прошипела:
– Етичломаз, ынухемс!
– Чего?
– переспросил Сеня и приоткрыл рот. Все примолкли и уставились на Машу. А Юра хлопнул ладошкой по воде и засмеялся: