Остров без тайн
Шрифт:
– Вот теперь будет правильно,- сказал Данко.- Переписывай, Ваня, начисто.
Ваня сел переписывать рапорт, а Данко принялся дочерчивать на плане топографические значки. Уже два раза в комнату заглядывал Витя Борцов: он беспокоился, успеют ли ребята закончить работу к заседанию совета дружины.
– Успеем!
– весело утешал его Данко.
После того, как рапорт удался, настроение у звеньевого повысилось. С величайшим удовольствием расставлял он на плане топографические значки, и план на глазах у всех оживал. По знакам, словно по буквам, за одну минуту можно было
Когда Витя, запыхавшийся и красный от жары, прибежал в третий раз (до заседания совета дружины оставалось только пять минут), Ваня, прикусив от старания кончик языка, выводил на плане последнюю надпись: «Составлен первым звеном первого отряда».
Совет собрался в пионерской комнате. Докладывать должен был звеньевой, но Юре и Ване разрешили присутствовать. Ася Васильевна сразу же дала слово Данко. Он вышел к столу и громко, как будто перед строем дружины, прочёл рапорт. Юра развернул план острова, и он пошёл по рукам членов совета.
– Кто из вас чертил план?
– спросил начальник лагеря.
– Все чертили, Пётр Владимирович.
– Сразу все?
– По очереди.
– Хороший получился план. Вот дружина выйдет на остров - проверим ещё, насколько он точен.
– А рапорт,- поинтересовалась Ася Васильевна,- кто писал?
Данко вскинул голову:
– Тоже все вместе.
– Вот рапорт у вас хуже.- Лицо Данко вытянулось.- Ничего не поделаешь, приходится вас огорчить. Сухой рапорт, казённый. Нам хотелось услышать описание острова, ведь там есть интересные и красивые места, хотелось узнать о ваших приключениях, о трудностях, которые пришлось испытать. А вы отбарабанили: сосны, берёза, ива… Как вы сами-то считаете?
– Правильно!
– вырвалось у Вани.
– Правильно? А что же ты раньше думал?
Ване хотелось сказать, что он не только думал, но и начал писать так, как нужно, а ребята его писание отвергли, но он смолчал. Сказал только:
– Раз уж так получилось…
Рапорт всё-таки совет дружины принял, но постановил: через десять дней представить новый, подробный, с описаниями.
Потом Ася Васильевна спросила, что думает делать звено теперь, какое участие примет оно в дальнейшем исследовании острова. Данко отвечал, что он и Юра будут работать в топографическом кружке, Петя и Ваня - с натуралистами, а Саша и Сеня - записались в геологи. «Им месторождения открывать понравилось»,- усмехнулся звеньевой.
Тут попросила слова Аня Хмельцова.
– Я считаю,- сказала она, глядя в окно,- что звено хороша справилось с заданием. И я предлагаю создать такой совет, который будет отвечать за обработку всех материалов по исследованию острова, а Данко Холмова назначить его председателем.
Это предложение всем понравилось, и члены совета дружины начали говорить о том, какая интересная и поучительная может получиться выставка, если собрать всё, что принесёт работа на Скалистом.
Вдруг дверь распахнулась, в комнату влетела Маша Сизова и выпалила:
– Самолёт! За нашим лесом, вон там, упал самолёт! Я сама видела, и девочки видели. Он сел или упал…
Остров
«Костровая бригада», как в шутку назвали себя ребята, которым было поручено подготовить общелагерный костёр и переправу, трудилась на острове. Она разыскивала в лесу хворост и стаскивала его на берег залива Лазарева. Потом Саша послал Петю с двумя ребятами устраивать переправу.
Конечно, строить для пионеров мост совсем не обязательно, но раз уж остров открывался для всех, переправа должна быть удобной и безопасной. Решено было спуск к воде с берега Светлой сделать с помощью лопат более пологим. Кроме того, решили вбить в землю колья и на них натянуть канат. Держась за канат, реку смогут легко перейти даже малыши.
Петя, как заправский плотник, орудовал топором. Топор попался острый и лёгкий. А может, Пете это казалось - оттого, что легко было у него на душе: они помирились с Ваней.
Произошло это так.
Возвращаясь после грозы с опытного участка, Петя вымыл в реке заляпанные грязью трусы и майку; всё равно они были насквозь мокрые. Надев их вновь, он замёрз, а настроение и без того было противное, и Петя разозлился. «Вот пойду сейчас к Ване и обругаю его. Валяется, а ты за него участок спасай! Скажу, что пшеницу его совсем побило - пусть позлится». И, дрожа от холода, Петя направился к изолятору.
Окна в комнате Вани были закрыты, и Петя прошёл внутрь. Не замеченный няней, он зашёл в комнату. Ваня сидел у стола, и на его длинном худом лице было горе. Он медленно повернул голову к Пете и так же медленно и тихо сказал:
– Вот и нет пшеницы…- По щеке его ползла слеза.- Садись, Петя, что ты стоишь?
И тут - оттого, что у друга был такой убитый вид, и оттого, что Ваня,- видимо, забывшись,- так задушевно и грустно пригласил его сесть,- от всего этого Петя совсем забыл, зачем он пришёл сюда, и подойдя к Ване вплотную, сказал:
– Да ты что! Как это нет пшеницы? Целёхонька!
– Это он, конечно, приукрасил. Но только для того, чтобы приободрить Ваню.
– Как это целёхонька?
– Да так целёхонька! Всю мы её рогожей прикрыли. Почти весь второй отряд прибегал на участок. А Сончик-Пончик - первая.
– Нет, ты правду говоришь?
– И другие растения - тоже…
Когда няня зашла к больному, она увидела, что он сидит на кровати, накрывшись одним одеялом вместе с каким-то чернявым пареньком, а на полу валяется невесть откуда взявшаяся мокрая майка. Сначала няня чуть не упала в обморок, а потом устроила такой скандал, какого от этой старушки никак нельзя было ожидать.
Но что значит хоть какой скандал по сравнению с вновь обретённой дружбой!..
Вот отчего так хорошо было у Пети на душе, и топор казался ему острым и лёгким.
Он затёсывал второй кол, когда услышал шум самолёта. Это был не обычный пассажирский самолёт, а небольшой служебный «ПО-2». Покружившись над островом, он круто пошёл на снижение и вдруг исчез где-то за опытным участком.
– Авария!
– закричал Петя.- Ребята, авария!
–
И пронзительно засвистал, сзывая к себе остальных…