Остров Буян
Шрифт:
— Пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что? — прервал я на полуслове своего красноречивого собеседника.
— Вы даже более осведомлены, царевич Вадимир, чем мы до сего времени полагали.
— А если я откажусь?
— В таком случае мы вынуждены будем послать вас на куй.
— Куда послать? — ошарашенно переспросил я.
— На куй.
В эту минуту мне показалось, что мы с прокурором не совсем понимаем друг друга. И под этим самым куем предполагаем совершенно разные вещи. Возможно даже, принципиально разные. И, как вскоре выяснилось, я был абсолютно прав в своих сомнениях. Речь шла о божественном огне, то есть молнии, которой бог природных сил Раман, он же Перун, карает людей, преступивших
Сложность была в том, что я понятия не имел, чего хотят от меня эти люди. И у меня создавалось впечатление, что они и сами весьма смутно представляют, куда и зачем меня посылают. Столь заумно сформулированное задание могло быть как и очень простым в исполнении, так и очень трудным, а то и вовсе не реализуемым. И всё-таки это был шанс. Тогда как альтернатива меня просто пугала. Человек я неверующий и поэтому с утратой права на счастливую загробную жизнь как-нибудь примирился бы, но вот закончить жизнь на колу мне нисколько не улыбалось.
— Хорошо, я согласен.
— Вы должны принести клятву, царевич Вадимир.
— Нет проблем. Только руки развяжите. Согласитесь, человек, произносящий клятву с завязанными руками, вряд ли будет правильно понят богами.
Одетые в белые одежды жрецы посчитали мой довод обоснованным и синхронно кивнули седыми головами. Облаченный в золотые одежды прокурор извлек из потайного кармана кинжал и разрезал стягивающие мои руки веревки. Правда, восстановить кровообращение в затекших конечностях мне удалось далеко не сразу. Однако проблемы с руками не мешали мне шевелить ногами, а уж тем более языком. Я был препровожден из зала суда к священному огню, который полыхал в огромной чаше посреди другого зала, роскошью отделки превосходящего первый. Впрочем, мне недостало времени, чтобы изучить его убранство. Меня поставили рядом с полыхающей огнем чашей и попросили опустить туда руки. Я выразил вежливое сомнение, что подобная процедура пойдет на пользу дела, которое мне предстояло совершить.
— Не богохульствуйте, царевич Вадимир, — надменно произнес один из жрецов. — Божественный огонь не принесет вреда человеку с чистыми помыслами.
Свои слова седобородый старец сопровождал величественными жестами. И должен заметить, ему действительно удалось, погрузив руки в чашу с огнем, избежать ожога. В отличие от жреца, я не был уверен в чистоте своих помыслов и рискнул подвергнуться испытанию только после настойчивых, переходящих в угрозы просьб доброхотов. К моему немалому удивлению, мои руки действительно не пострадали. Хотя огонь был самым что ни на есть настоящим, я чувствовал его жар. Возможно, дело было в мази, которую один из жрецов нанес на мои руки для того, чтобы восстановить кровообращение, но не исключено, что мои помыслы были более благородны, чем я полагал.
— Клянусь, что выполню волю жрецов и свершу дело, угодное богам. Я, Вадимир, сын Аталава, сказал.
Текст клятвы был произнесен мною торжественным тоном, но, разумеется, придумал его не я. Впрочем, как мне показалось, завышенных обязательств я на себя не взял. Хотя, возможно, у богов на этот счет сложилось совершенно иное мнение. Но жрецам я, кажется, точно угодил. Смотрели они на меня теперь благожелательно, и даже прогромыхавший над нашими головами гром не поверг их почему-то в смятение. Что же касается меня, то я был слегка смущен природным катаклизмом, случившимся как раз после того, как я произнес свою клятву. Я не только слышал гром, но и видел разряд молнии.
— Вы можете отдохнуть перед дальней дорогой, царевич Вадимир, — торжественно произнес разодетый в золотую парчу прокурор, которого, к слову, звали Варлавом.
Мне этот Варлав не очень нравился, уж больно хитрыми были у него глаза, но в данном случае выбирать провожающих не приходилось. Я просто вынужден был воспользоваться гостеприимством несимпатичного мне человека. Хотя лик Варлава был благообразен и держался он с чувством собственного достоинства, его манеры, взгляд, осанка выдавали в нем человека, привыкшего повелевать.
— Так вы, уважаемый Варлав, тоже атлант с правом на убийство?
— У атланта есть не только права, но и обязанности, благородный царевич. Вы очень скоро это поймете.
— Пока что я не понимаю другого — куда и зачем вы меня посылаете?
— Боги подскажут вам, что нужно делать, в свой час.
Исчерпывающий ответ. А главное, по существу. Раз молчат люди, то надеяться остается только на богов. Вздохнув, я вынужден был любоваться мраморными стенами гигантского сооружения, в которое попал то ли по прихоти богов, то ли просто по стечению обстоятельств.
— Храм Йопитера был построен атлантами после того, как по воле темных сил они вынуждены были покинуть свою землю, — пояснил мне Варлав.
— Судя по всему, это было давно?
— Это было давно, это было вчера, но, возможно, это случится завтра или через год.
Фраза прозвучала многозначительно и загадочно. Но, к сожалению, никак не прояснила ситуацию, в которой я неожиданно оказался. Пытать достойного Варлава по поводу прошлого, настоящего или будущего было совершенно бесполезно. Этот человек умел хранить тайну. Оставалось только ждать и надеяться, что с течением времени ситуация так или иначе прояснится.
Мне отвели довольно пристойные апартаменты с бассейном, санузлом и поистине царским ложем. Санузлу я удивился более всего, он практически ничем не отличался от нашего. Золотые прибамбасы и роспись на стенах не в счет, а принцип его функционирования был тот же самый. Я потрясенно смотрел на журчащую в унитазе воду, но вовремя вспомнил строку Маяковского о том, что «в наши дни вошел водопровод, сработанный еще рабами Рима». Я не отношу себя к горячим поклонникам этого поэта, но в данном случае Владимир Владимирович был, скорее всего, прав.
К сожалению, пообщаться с обслуживающим персоналом мне не удалось. То ли ребята не понимали нашего языка, то ли им был дан строгий приказ не отвечать на вопросы подозрительного типа, поселившегося в этом номере. Уточню: прислуживали мне только мужчины, одетые с вызывающей скромностью. А проще говоря, на них не было ничего, кроме набедренных повязок. Но поскольку я не отношусь к ценителям мужской красоты, то мне их внешний вид был по барабану. А вот женщин в храме, похоже, не было. Во всяком случае, за неполные сутки моего здесь пребывания я не увидел ни одной юбки. Справедливости ради стоит отметить, что большую часть времени я провел в подвале и видел слишком мало, чтобы составить достаточно полное представление об обитателях храма Йопитера. Одно могу сказать с уверенностью, кормили здесь хорошо. Я не то чтобы гурман, но покушать люблю, а потому не поскупился на слова благодарности накрывшим стол по-царски людям. Увы, слова мои не нашли должного отклика. Достойный Варлав не стал делить со мной трапезу, а бессловесные слуги испарились сразу же, как только я осушил последний кубок замечательного красного вина.