Остров Буян
Шрифт:
— И где мы окажемся, открыв двери?
— Либо в аду, либо в раю. И с этим уже ничего не поделать.
— Я подумаю над твоим предложением, демон. А сейчас убирайся!
— А как же наше венчание?
— Я готова была обвенчаться пусть с плохим, но человеком. А венчаться с демоном — значит оскорблять Бога.
Как говорят в таких случаях оптимисты, если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло. Сказать, что я был очень огорчен отказом, значит сказать неправду. Я вовсе не горел желанием в результате очередного сеанса Кама Сутры оказаться в языческом капище, среди монстров. К власти
…Мое появление поутру за общим столом произвело настоящий фурор. Больше всех был потрясен отец Жильбер, который уже готовился читать мне отходную.
— А что я вам говорил? — торжествующе воскликнул Закревский. — Не родилась еще гаргулья, которая сожрала бы доблестного рыцаря Вадимира Чарноту.
— Неужели они не пришли? — спросил потрясенный кюре, который, возможно, даже был слегка разочарован, что древнее пророчество не сбылось.
— Гаргульи были, — обрадовал я его, — но они признали меня социально близким, а потому отложили расправу до лучших времен. Вы не могли бы одолжить мне повозку, благородный рыцарь Гийом, я хочу навестить ваших соседей. Ответный визит вежливости, так сказать.
— Моя карета в вашем распоряжении, благородный рыцарь.
— Вы не будете против, если ваша дочь Маргарита выступит в качестве нашей провожатой?
— Право, не знаю, — задумчиво покачал головой Гийом. — Надо спросить у нее.
Одно из двух: либо рыцарь де Руж не доверял мне и моим соратникам, либо он не доверял своим соседям. Не исключаю, что ему одинаково подозрительны были и те и другие. И, надо признать, что для таких подозрений у него были весьма веские основания.
— Если не возражаете, благородный рыцарь, я поеду вместе с вами, — предложил отец Жильбер.
— Буду только рад вашему обществу, святой отец.
Кюре доверял мне еще меньше, чем старый Гийом, но его, как видно, разбирало любопытство. В любом случае его присутствие будет полезным. Человек он, судя по всему, осведомленный, и возможно, при определенных обстоятельствах, согласится поделиться с нами своими познаниями в сфере, где я чувствовал себя полным профаном. Дело в том, что я от природы чужд мистике. И даже сталкиваясь нос к носу с представителями потустороннего мира, вроде зверей апокалипсиса, гаргулий и прочих монстров того же ряда, я категорически отказывался считать их посланцами ада. Возможно, что именно врожденный скептицизм и помешал мне тронуться умом в ситуациях, где имелись к этому все предпосылки…
Средневековая карета сильно уступает и скоростью передвижения, и степенью комфорта не только «мерседесу», но и «жигулям». Быть может, поэтому я не очень огорчился, когда мне не хватило места в этой колымаге. По-моему, я весьма прилично смотрелся верхом на савраске, который умеренной рысью трусил по ухабистой дороге. Вацлав Карлович Крафт тоже решил путешествовать
— Послушайте, Чарнота, — обратился ко мне Цезарь, — за каким чертом вас понесло к этому безумцу и дважды покойнику?
— А вы, Вацлав Карлович, собираетесь провести здесь остаток дней?
— Разумеется, нет. Но ведь вы уже однажды сумели выбраться с этого острова?
— Я делал это дважды. Но один раз мне помогли жрецы, а в другой — Верка. Видите ли, господин Крафт, остров Буян — место весьма необычное, и наезженных дорог здесь нет. Боюсь, что почтенный Варлав сделал всё от него зависящее, чтобы мы никогда не выбрались отсюда.
— Почему? Зачем мы ему понадобились?
— Эти же самые вопросы я могу задать вам, Вацлав Карлович.
— Но я человек в этом деле случайный, а вы, Чарнота, связаны с этим миром кровно. Во всяком случае, так мне сказал Варламов.
— Если вы человек случайный, то зачем вы вообще ввязались в дело, где совершенно отчетливо пахнет серой?
— Я потерял все деньги, — нахмурился Крафт. — Меня кинули. И я решил посчитаться со своими врагами.
— Каким образом?
— Варламов посулил мне могущество, равное могуществу Цезаря, в пересчете на наши реалии, естественно.
— То есть мы имели бы честь лицезреть еще одного олигарха? И вы ему поверили?
— А что мне еще оставалось делать? Он, между прочим, очень богатый человек. И очень влиятельный. Я догадывался, что за ним не всё чисто, но меня это не смущало. В демонов я тогда не верил.
— А теперь?
— У меня был враг. Очень могущественный. Теперь этот человек покойник. Я убил его по возвращении из Вавилонской башни. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Вы использовали силу, которую там почерпнули?
— Именно… Не спрашивайте меня, как это случилось. Я и сам не знаю ответа. Он умер, и для меня этого достаточно.
— И вы надеетесь с помощью Варлава увеличить свою мощь и посчитаться со всеми своими врагами?
— Не знаю. Не уверен. Это было слишком страшно. Я сейчас на распутье. Я хочу знать, кто вы такой, Чарнота, чтобы сделать окончательный выбор.
— Ну что же, господин Цезарь, откровенность за откровенность. Я действительно демон, во всяком случае, в той системе координат, которые предложил нам господин Варламов. Я могу открыть дверь туда, не знаю куда, но мне неведомо, что мы там обнаружим и как все это отразится на том мире, в котором мы с вами родились. Я догадываюсь, что Варлав рвется к мировому могуществу, но мне непонятно, как он собирается его достичь.
— Так мы действительно имеем дело с нечистой силой, магией и прочими сказочными атрибутами?
— В этом я как раз не уверен. По моим сведениям, речь идет о знаниях, которыми обладали наши далекие предки атланты. Это они создали остров Буян, построили Вавилонскую башню. И даже богов вкупе с нечистой силой создали тоже они.
— Зачем?
— Чтобы с их помощью управлять миром.
— Это что же, материализация суеверий?
— А почему бы нет.
— Но ведь на дворе двадцать первый век! Постиндустриальное общество. При чем тут языческие боги, демоны, гаргульи, ведьмы и колдуны? При чем тут магия, наконец?