Остров Буян
Шрифт:
— Он был демоном! Демоном! А ты, Верка, тварь!
— Если он был демоном, то как я, по-твоему, могла ему противостоять? Кто тебе мешан убить его раньше? Ведь ты мужчина.
По своей всегдашней привычке Верка принялась валить с больной головы на здоровую. Вдруг выяснилось, что во всем виноват Петр Сергеевич, который допустил, чтобы его жену искушал демон. И бедная женщина, оказывается, всё это время страдала в руках исчадия ада, поймавшего ее в свои тиски. Всё могло бы разрешиться еще там, в нашем мире, если бы Смирнов нашел
— По-твоему, во всем виноват я? — сверкнул глазами барон де Френ.
— Мы виноваты оба, — пошла на попятный благородная Жанна. — И вместе должны искать выход из создавшегося положения.
— Что ты предлагаешь?
— Нужно унести отсюда тело, ну хотя бы в подвал. Там его никто не обнаружит.
— А если нас спросят — куда делся доблестный рыцарь Чарнота?
— Откуда же нам знать! Уехал, сбежал, растворился в воздухе. В конце концов, мы с тобой не отвечаем за поведение демона.
Верка со Смирновым препирались минут пять, хотя выбор у барона де Френа был небогатый: либо признаваться в убийстве, посыпая голову пеплом в знак раскаяния, либо прятать тело. Я не сомневался, что Петр Сергеевич выберет второй вариант, и не ошибся. Верка метнулась в угол комнаты, сунула руку за портьеру и потянула за рычаг. Открылась потайная дверь, ведущая, надо полагать, прямо в подвал. Барон де Френ взвалил на плечи не остывшее тело соперника и, покачиваясь, вступил в открывшийся проем. Баронесса пошла за ним следом. Дверь за преступной парочкой закрылась, и мы с отцом Жильбером получили наконец возможность перевести дух.
Кюре обессиленно рухнул в кресло. Судя по всему, зрелище, которому мы с ним стали свидетелями, произвело на него сильное впечатление. Всё-таки убийство есть убийство, а молодой человек, только что отправленной в мир иной бароном де Френом, ничем не напоминал исчадие ада. Что, в общем-то, довольно странно.
— Я почему-то полагал, что отпрыск зверя должен был унаследовать качества не только мамы, но и папы.
— Возможно, он их унаследовал, — не согласился со мной отец Жильбер, — но эти качества просто скрыты до поры.
— До какой поры? — полюбопытствовал я. — Сын зверя мертв. Если он носил в себе какую-то тайну, то она ушла вместе с ним в могилу.
У отца Жильбера, видимо, не было сил для спора со мной, и поэтому он лишь обреченно махнул рукой. Я вошел в положение немолодого кюре, пожелал ему спокойной ночи и вернулся в свою комнату. По моим расчетам, больше ничего серьезного в замке де Френ в нынешнюю ночь не должно было произойти. Я попробовал было проанализировать ситуацию, но вскоре понял, что для серьезного анализа мне не хватает информации. А не лучше ли просто завалиться спать? Что я и сделал, уверенный как в собственных силах, так и в мудрости завтрашнего утра.
Спал я по своему обыкновению до обеда. Вообще-то если меня не разбудить, то я могу
— Кого убили? — задал я наводящий вопрос, чтобы разобраться в ситуации.
— Он его буквально порвал, — продолжал беспорядочно размахивать руками Закревский. — Выскочил из земли в нескольких шагах. Я думал поначалу, что это медведь, но ошибся.
— Какой еще медведь, тем более здесь, в замке?
— Я вас умоляю, Чарнота, какой еще замок, мы были на охоте!
— Вы были на охоте и убили медведя? Поздравляю вас, господин Закревский.
— Да не мы убили медведя, а зверь убил нас!
— Позвольте, но вы же живы?
— Извините, оговорился. Тем более что это был не медведь.
— Послушайте, Аркадий Петрович, вы меня вконец запутали. Так вы убили медведя или нет?
— Нет.
— Почему?
— Потому что мы охотились на кабана.
Я наконец продрал глаза и обнаружил, что в моей комнате кроме впавшего в истерию фюрера находится еще и Цезарь. Вацлав Карлович, в отличие от расходившегося не на шутку актера, был сосредоточен и хмур. Я обратил свой взор на Крафта в ожидании полезной информации и в своих расчетах не ошибся.
— Зверь апокалипсиса убил барона де Френа, — четко произнес Цезарь, глядя мне прямо в глаза.
— Вы видели это собственными глазами?
— Да. Ранним утром мы отправились на охоту. Мы с бароном де Френом верхом на лошадях, а Закревский с Хохловым в карете.
— Вы что, охотник?
— Нет, мне просто интересно было взглянуть, как охотились в Средние века. Такого ведь даже в кино не увидишь.
— А Петр Сергеевич Смирнов, насколько я знаю, страстный охотник?
— Вероятно. Во всяком случае, он очень ловко проткнул рогатиной здоровенного секача, которого собаки выгнали из зарослей нам навстречу.
— Он убил его прямо с седла?
— Нет, он спешился. А потом прямо на нас выскочило огромное лохматое чудовище. Всё произошло в считаные секунды. Собаки завизжали и бросились врассыпную. Егеря, окружавшие барона, попадали замертво. Де Френ поднял было рогатину, а потом замер, словно парализованный. И в этот момент зверь взмахнул лапой. Более я ничего не видел — лошадь подо мной взбесилась и понесла. Но скажу вам, Чарнота, большего ужаса мне в своей жизни переживать не доводилось. У меня до сих пор волосы дыбом стоят.