Остров "Его величества"
Шрифт:
— Долго гулять изволили, мисс Паркер…
— Бессонница… дышала воздухом…
— Мы вас больше часа поджидаем, — усмехнулся Джонсон.
— От этого сон мой не улучшится, — отшутилась она, хотя сердце ее испуганно забилось.
— Просто мистер Хауз сказал, что вы очень устали, и просил, чтобы вы отдыхали, не покидая своей комнаты.
— Это домашний арест или забота о моем здоровье? — съязвила Конни.
— В некотором смысле то и другое, — противно-елейно прохрипел Джонсон. — Этот молодой человек, — и он кивнул в сторону охранника, — подежурит
— А могу ли я поговорить с мистером Хаузом? — спросила Конни.
— Идите спать, — резко приказал Джонсон. — Мы из-за вас не отдыхаем. Как вам пришло в голову беспокоить мистера Хауза?
— Но вы же сами сказали. Это домашний арест, — пожала плечами Конни.
— Я пошутил. — Джонсон легонько подтолкнул Конни к двери. — Телефон в вашей комнате отключен, отдыхайте мисс Конни, ни о чем не беспокойтесь.
— Зачем же вы оставляете у дверей громилу? — ехидно поинтересовалась Конни.
— Чтобы вас никто не беспокоил, мисс Конни. Спокойной ночи, — фыркнул Джонсон.
«Садист проклятый, — подумала Конни. — Не дай бог попасть такому в лапы… А вдруг именно это меня и ждет?»
Она знала, что, украв кассету из стола Хауза, сама положила голову на плаху. Времени, чтобы сделать с кассеты копию, у нее просто не было. Хватись кассеты Хауз или Сандерс — ей конец.
Нажав кнопку замка, чтобы запереть дверь, она вдруг поняла, что замок не защелкивается, и тут же услышала скрежет ключа, поворачивающегося в замочной скважине снаружи.
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ
(14.5.2005 г.)
Мало кто спал в эту ночь на Острове «Его величества». Дежурные охранники несли свою вахту у радаров, прощупывая ими небо и море, следя, чтобы к Острову без разрешения не приблизились суда и самолеты.
Занимая отдельную виллу, доктор Крафке до утра сидел в кресле, размышляя о своей судьбе. Он поверил в волю и силу Хауза, у него почти не оставалось сомнений, что военные силы хозяина способны сокрушить войска ООН и захватить ключевые позиции в мире. После такого военного переворота Крафке может пригодиться «Его величеству».
Не спал в ту ночь и Сандерс. Его беспокоило, что Хауз при всей его страсти к актерствованию оказался куда более серьезным и решительным человеком, чем Рею представлялось раньше. Это значительно осложнит выполнение «Программы Зет», согласно которой Хауз лет через двадцать собирается пересадить свой мозг в молодое тело. «Серый кардинал» давно уже решил, что в тело, намеченное для Хауза, будет пересажен его, Сандерса, мозг. И тогда новым Ричардом Хаузом будет он. Чтобы продумать детали плана, есть еще масса времени. А то, что Ричард проявил себя с неожиданной стороны, делает задачу более трудной, но и более достойной для интеллекта Сандерса.
Старший инспектор СОБН Джеральд Финчли, лежа в постели, уныло размышлял о том, что хотя они с Карповым вели и правильную игру, но результатов, увы, не добились никаких… Оба под замком и не способны предупредить мир о
И Карпов тоже не мог спать. Его беспокоила только одна мысль, хорошо ли поняла его Конни. «Если Конни меня поняла и не испугалась, то Стоян уже знает, что к чему. Ах, черт, выбраться бы отсюда, да еще достать бы ту кассету, тут бы мы Хауза и скрутили».
Спал только один кандидат в будущие и вечные владыки мира, организатор нового и, как он полагал, последнего крестового похода против ООН, миллиардер-плейбой Ричард Хауз.
Конни в это время сидела в уютном кресле в своей запертой снаружи комнате.
«Ганев сказал, что ему нужно пять-шесть часов, — размышляла она. — Два часа уже прошло. У Ганева теперь есть все основания поднять тревогу в Совете Безопасности. Значит… на Острове через три-четыре часа высадятся войска ООН.
«Его величество» совсем озвереет, о Сандерсе и Джонсоне и говорить не приходится. И чтобы избавиться от свидетелей, они вполне могут устроить нам троим «несчастный случай». А потом адвокаты босса без труда докажут на суде, что никакого злого умысла с его стороны не было, что кассета — это еще не полновесное доказательство преступной деятельности, а живых свидетелей нет, поскольку, увы, случилось вот с ними такое несчастье. Поэтому гораздо лучше будет нам встретить Ганева в той же Золотой бухте. Лучше места для высадки нет…»
Конни вздохнула, решительно поднялась с кресла, подошла к двери и осторожно поскреблась пальцем о филенку. Никто не отозвался. Тогда она тихонько постучала в дверь
— Что вам, мисс Конни? — послышался из-за двери недовольный сонный голос охранника. — Спали бы, что ли. А то и сами не спите, и мне из-за вас… — И Конни услышала, что парень зевнул.
«Как зовут этого верзилу? Нокли, что ли? Ну да, Джон Нокли», — вспомнила она.
— Послушайте, Джон, — тихо, чуть ли не всхлипывая, произнесла девушка. — Мне очень одиноко. За что же меня вдруг заперли, вы не знаете?
— Нельзя задавать вопросы, мисс Конни. Мистер Джонсон все вам объяснил, — чуть насмешливо ответил охранник.
— Ничего я не поняла, — продолжала капризничать Конни. — Пожалуюсь утром мистеру Хаузу…
— Я исполняю приказ, мисс Конни.
— Не будем ссориться, Джон, очень скучно, я не привыкла к одиночеству. Не хотите ли выпить со мной? Не одной же мне…
«Еще бы тут не понять, — ухмыльнулся про себя верзила. — Напугали девчонку, вот она и расхныкалась. А мне какая разница, как ее охранять, снаружи или изнутри. От меня из комнаты еще ни одна девчонка не убегала, а тут сама напрашивается».