Остров искупления

Данбар Л. Б.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я, фокусируясь на темных кругах у нее под глазами, они почти исчезли.

— Намного лучше, спасибо. — Джулиет закусила губу, сдерживая улыбку, и мои губы растянусь в ответной.

Мальчишеское чувство неловкости наполнило меня, но я не мог отвести от нее глаз. Мы пялились друг на друга, пока я не задал вопрос, который вертелся на языке:

— Я хотел увидеть тебя, но кто-то спал возле твоего домика. Кто это был? — Сам вопрос вышел грубее, чем я думал, и ревность заструилась по венам. Странно, но мысль о том, что о ней заботился другой мужчина, мне не нравилась.

—

Это Франко, водитель Лилиан. — Она замолчала, поднимая бровь и спрашивая, нужны ли мне подробности. — Лилиан — это мой научный руководитель и куратор. — Ее ответ выбил меня из колеи. Она совершеннолетняя? Она выглядит юной, но не настолько.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать пять, — ответила Джулиет, толкая воду вокруг себя руками. Я кивнул.

— Гарви мой куратор. Он и его сын Колтон навещают меня каждые пятнадцать дней. И мне двадцать семь, если что.

Между нами возникла пауза, только вода плескалась вокруг нас. Я заметил, что мы становимся все ближе друг к другу, нежели, когда зашел в воду.

— Ты не сказал им обо мне? — спросила она, и я покачал головой. Она перевела глаза на скалистый берег пруда.

— Почему? Почему нет? — То, как тихо она задавала этот вопрос, поразило меня. Джулиет думала, что я прячу ее, что она мой секрет?

— Я не хочу делиться тобой с ними, — ответил я, даже не задумываясь, признавая больше того, в чем был готов признаться сам себе.

— Но ты… — Джулиет остановилась. Она бросила мне в лицо то, что я сделал с ней ранее. Ее слова задели меня, и да, я заслужил эту пощечину. Ближе подошел к ней.

— Не так, — сказал я.

— Я не имела в виду… — она пыталась обороняться.

— Да, именно это ты имела в виду, — заметил я, пропуская мокрую руку через волосы.

— Что насчет тебя? Лилиан знает обо мне? А Франко? — выплюнул я его имя, подогревая свою ревность. Разместившись у нее под деревом, он казался огромным, словно живет в джунглях и сражается с аллигаторами.

Девушка медленно улыбнулась, и я буквально задохнулся. Она была такой красивой.

— Нет, я не сказала им о тебе. — Хотел спросить, почему нет, но мне стал безразличен ее ответ.

Мы подбирались все ближе друг к другу, так близко, что наши руки могли соприкасаться.

— Расскажи мне больше о Лилиан. Ты сказала научный руководитель, ты учишься?

— Я учусь на антрополога. Работаю над магистерской степенью. Ну, или… работа… пока… — недосказанная информация повисла меду нами. — В любом случае, Лилиан подумала, что это будет очень кстати для полевого изучения. Так же, как и время разобраться в себе.

Я кивнул в понимание.

— Я работал в нашей семейной компании. «Корбин Индастриз» не были против, и мой отец исследовал их предложение и решил, что мне это пойдет на пользу. «Ты думаешь, что тебе все дозволено», говорил он, — сарказм сочился из моих слов, когда я пародировал отца, но она засмеялась. Ее смех разносился по всему озеру и камням, окружающим нас.

— Ты думаешь, что это смешно? — Я потянулся к плечу Джулиет, чтобы шутливо окунуть ее, но потом передумал. Пропустил руку сквозь ее волосы и заправил их за ухо. Ее смех затих, и глаза широко распахнулись. Наши лица были в паре сантиметров друг от друга, а колени столкнулись под водой.

— Расскажи мне больше о Лилиан или о своей семье. Ты говорила, что у тебя нет никого. Что

случилось?

В ее глазах закралась грусть, прежде чем она заговорила:

— Мои родители умерли, когда я была в восьмом классе. Всю старшую школу я жила с дядей. Было нелегко, и я действительно много трудилась, чтобы попасть в колледж.

— Что именно было нелегко? Жить с ним или работать?

— И то, и другое. — Джулиет опустила глаза, и моя рука прошлась по ее челюсти. Я видел, что больше она мне не расскажет.

— Почему ты была в «The Front Door»? — И этот вопрос подтвердил мои сомнения насчет ее доверия по отношению ко мне. Ее губы вытянулись в линию, и напряжение, исходившее от нее, говорило мне, что она не будет разговаривать об этом. Я позволил вопросу повиснуть в воздухе и решил рассказать о себе.

— Я думаю, что мне доставалось все слишком легко. У меня было все, но это лишило меня возможности узнать, чего я на самом деле хочу. — Она подняла глаза на меня. — Иногда даже быть в первых рядах не так легко.

Она фыркнула.

— Я серьезно. Все, что бы я ни делал, было недостаточно хорошо для моего отца. И из-за его давления я взбунтовался. Все, что мог сделать, я делал. И ушел с большей частью того, что было. Он не останавливал меня, никогда не останавливал. — Я покачал головой и посмотрел мимо нее.

— И ты хотел, чтобы кто-нибудь остановил тебя? — Я пожал плечами. Не знал, чего хотел.

— В каком-то смысле. Мне нравилось внимание, которое я получал, потому что никто не обращал на меня внимания. Школа — было слишком просто. Бег — как вторая натура. Когда я заключил свою первую сделку, разнес своего оппонента в клочья, потому что он был слишком слаб. — Я ударил по воде.

— Звучит так, как будто это было просто.

— Но разве ты не видишь, все, что я делал — брал, потому что это было легко. Никто не сопротивлялся мне. Ничего сложного…

— До этого момента, — сказал она, ее голос стал совсем тихим.

Я кивнул.

— Я хотел заполучить разрешение, а не как всегда делать, что хочу.

Мои глаза опустились, и я увидел острые вершинки ее сосков под водой. Ее руки исчезли, видимо, мы кружили друг против друга, пока разговаривали.

— Иногда мне кажется, что ты моя мечта. — Мой голос совсем тих, и я снова заправил ей волосы за ухо, следя за своим движением. Я не мог смотреть ей в глаза, когда говорил такие вещи. Под ее пристальным фиалковым взглядом я думал, что она просто не поверит мне.

— Я не хочу, чтобы ты была моим сном, — пробормотал я, хриплый голос выдал меня.

Мы были даже ближе друг к другу, ее колени оказались между моими. Я больше не чувствовал холод воды, но ощущал тепло, когда прикасался к ней. Мои пальцы прошлись по ее шее и спустились на плечо. Холод воды притупил интерес моего члена. Но, даже несмотря на холод, он твердел. Я проделал путь обратно: от ее плеча по шее и к уху.

— Ты трогаешь себя? — Она задохнулась и покачала головой, но ее щеки покрылись румянцем, и мои губы дернулись. Пальцы двинулись под линию воды, ближе к ее соскам. Грудь поднималась и опадала, но она не сказала ни слова. Ее глаза смотрели в мои. Раскрытой рукой я погладил ее кожу. Чувствовал, как ее сердце начало биться быстрее, и рискнул опустить руку еще ниже, к ее груди. Я остановился на соске и покрутил его. Ее дыхание потяжелело.