Остров каннибалов
Шрифт:
– Что именно?
– Изучение человечества, склонность к первобытной дикости и выживанию... наблюдение, как племя строит себя, какие привычки они приобретают, какую культуру они устанавливают.
– Это ты посадил сюда этих людей?
Саймон заколебался и разочарованно покачал головой. Кевин не был уверен, было ли это разочарованием в себе и в том, что он сделал, или просто из-за того, что его поймали за этим занятием.
– Да. Мы... двадцать лет назад мы... мы основали племя с 12-летней девочкой, которая была бы Mатерью для остальных.
– Вы похищаете детей?
– спросила Вики.
Саймон опустил голову.
– И создаёте людоедов... Американцев, говорящих по-английски каннибалов. Ты дал им возможность читать и писать, но при этом кормишь их человеческим мясом. Вы ведь и его поставляли, не так ли? Ты забирал невинных детей и создавал монстров, - лицо Кевина скривилось от отвращения.
– И теперь ты их бог.
– Предполагалось, что это будет просто исследование. Идея с богом пришла позже. Это было неожиданно, но я думаю, доктор Барнард наслаждался этим, как будто это какой-то извращенный мотив для...
Кевин поднял пистолет и выстрелил Саймону в голову, окрасив стену позади него в кроваво-красный цвет.
– Что, во имя всего святого, ты делаешь, Кевин?!
– закричала Вики.
– Чего ты от меня ждала?
– Тебе не нужно было его убивать!
– Я никому не позволю помешать мне увезти моего сына с этого гребаного острова.
– Ты мог бы поместить его в ту комнату.
– Он заслужил смерти. Они оба её заслужили.
Шум за дверью продолжался.
Вики начала скулить, прижимая Калеба к себе.
– Мы никогда отсюда не выберемся.
– Скорее всего.
Он посмотрел на мониторы, на груду бумаг.
– Ты слышал, что он сказал. Все это – один большой секрет. И нас просто уничтожат.
– Мы уберемся с острова и вернёмся домой.
Шум у двери прекратился.
Кевин посмотрел на монитор. Мужчина исчез.
Кевин внезапно почувствовал боль в плече, куда накануне вонзилось копье. Он посмотрел на свою рубашку. Свежая кровь.
– Как твои ребра?
– спросил он Вики.
– Болят.
– Хорошо, держись рядом.
Кевин направился к двери примерно в тридцати футах от них, эхо их шагов отражалось от стен.
Они встали у двери и прислушались.
Ничего.
– Не выходите, пока я не скажу.
Кевин медленно открыл дверь. Он вышел, огляделся. Никаких следов того человека. Он поднял руку, призывая Вики и Калеба остаться, но его жена проигнорировала его и шагнула в дверной проем. Именно тогда человек с дредами появился из-за угла здания и метнул свое копье.
Краем глаза Кевин увидел, как из джунглей справа от него появились еще три фигуры.
Послышался влажный глухой звук удара, за которым последовал внезапный вдох, который едва издал хриплый голос Вики. Кевин еще до того, как обернулся, понял, что ее ударили. Крики Калеба подтвердили это.
Кевин поднял пистолет и выстрелил, промахнувшись мимо человека,
Кевин обернулся. Вики лежала на земле, из ее горла торчало копье, притягиваемое силой тяжести и расширяющее проделанную им дыру.
Кровь пузырилась и бурлила, как кипящая грязь.
Остальные побежали к нему. Мальчики, один из них - ровесник Калеба.
– Калеб! Оставайся внутри!
Но Калеб тоже не слушал, он подбежал к своей матери и забрал пистолет, зажатый в ее руке.
Кевин выстрелил из пистолета, и один из старших мальчиков упал, его бедро было окровавлено. Он выстрелил снова, промахнувшись. Мальчик бросил свой молоток. Кевин сумел увернуться и выстрелил еще раз. Эта пуля вонзилась прямо под носом мальчика, пробив его зубы и раздробив заднюю часть черепа.
Калеб выстрелил в последнего из них, в маленького мальчика, в голубых глазах которого застыл страх. Мальчик отвел руку назад, чтобы метнуть копье, и Калеб выстрелил еще раз, и пуля пролетела мимо цели. Затем Кевин снова выстрелил, и пуля попала мальчику в живот. Он упал, как человек с дредами, приземлившись на лицо, но при этом сломав руку.
Калеб упал на колени и вытащил копье из горла своей матери, затем обнял ее и заплакал. Кевин никак не отреагировал, не проронил ни слезинки. Не потому, что ему нужно было быть опорой для своего сына, а потому, что он был в режиме выживания, полный ярости, как будто остров заразил его той же дикостью, что и его обитатели. Он ломался.
Он схватил молоток и побежал к мальчику, которого он ранил в бедро, который теперь полз к джунглям, волоча ногу. Он поднял молоток и закричал, опустив его. Сталь с громким треском ударилась о кость. Он замахивался снова и снова, пока череп не раскололся и молоток не опустился, забрызгав лицо Кевина теплой студенистой кровью.
Его дыхание было частым, как у собаки. И когда он посмотрел на своего сына широко раскрытыми, как блюдца, глазами, он понял, что нет слов, которые могли бы вернуть все это обратно. Теперь шрамов было множество. Шрамы поверх шрамов.
Он повернулся к джунглям, внимательно наблюдая за ними, держа пистолет перед собой, целясь при малейшем движении, когда листья шевелились на ветру, а птицы взлетали со своих насестов.
– Папа!
Кевин подбежал к нему.
– Что нам делать? Мама...
– oбрывки слов превратились в неразборчивую мешанину слогов, когда он начал причитать.
– Давай вернемся внутрь.
Как по сигналу, раздалось жужжание, дверь захлопнулась и заперлась. Если внутри не было кого-то еще, дверь, должно быть, была настроена на автоматическое запирание, и что-то вызвало это. Датчики? Или это было запрограммировано? Или, возможно, власть имущие дистанционно заблокировали их, виновников падения их каннибальской империи.