Остров Королевы
Шрифт:
Бранталис подался назад, подальше от свирепого морского пирата, бубня себе под нос:
— Осмелюсь предположить, что Пандион Пика-Коготь имеет некоторое представление лишь о том, как ведётся промысел различных пород морской, озёрной и речной рыбы.
Пандион сверлил гуся немигающим взглядом золотистых глаз.
— К-ка! Пандион не роется в донной грязи и не вопит, пугая облака!
Брат Перант потерял терпение.
— Прекратить немедленно! — приказал он решительным тоном. — Вы здесь базар какой-то устроили! Пандион, прошу на подоконник,
Гирри ухмылялся, видя, как не на шутку разошёлся обычно тихий и спокойный целитель аббатства.
— Так им, брат Перант, будут знать, как себя вести!
Перант повернулся к Гирри:
— А вас прошу немедленно покинуть лечебницу. И вас! И вас! Всех, всех! Решайте свои проблемы в другом месте. Вас это тоже касается, сестра Подснежничек.
Повесив носы, они вышли из больницы. Дверь захлопнулась. Сестра Подснежничек показала закрытой двери язык и фыркнула:
— Сам себя вылечи, ватная затычка!
Тайра печально покачала головой:
— Не слишком далеко мы продвинулись.
Сестра Подснежничек подхватила её под лапу.
— Не вешай носа, дружок. Пошли со мной. В том, что касается головоломок и загадок, я смогу вам помочь.
Группа друзей последовала за сестрой наверх, на чердак, к библиотеке.
— А Дед Квелт на нас не рассердится за вторжение? — прошептала Тайра в ухо сестре Подснежничек.
Несмотря на свои многие сезоны, сестра библиотекарша иной раз вела себя не вполне солидно. Она положила лапу на ручку двери и захихикала:
— Хи-хи-хи, не бойтесь, мой старичок давно уже клюнул носом и проспит до обеда.
Дверь внезапно открылась внутрь, и почтенная сестра-библиотекарша растянулась у ног своего уважаемого начальника, библиотекаря-сезонописца Квелта.
Квелт вежливо поклонился.
— Прошу вас, друзья, входите. Видите ли, старичок уже выспался, сестрица Подснежничек.
6
Глубокой ночью над Зелёным островом повисла печальная половинка луны. В небе мерцали звезды, время от времени его перечёркивала полоска падающей звезды. По берегу спокойной реки крадутся две тёмные фигуры, пробираясь сквозь кусты и камыши. Вот ночную тишину прорезал крик козодоя, и выдры остановились. Халки поднёс лапы ко рту и квакнул лягушкой.
Из тьмы выплыло и ткнулось в берег бревно. Лидо Лагунный спрыгнул на траву, протянул обе лапы пришедшим выдрам.
— Рад вас видеть. Хвоста за вами нет?
— Ускользнули незаметно. Коты так обожрались жареными птицами, что часовые храпят на постах, а разбудить их некому, — заверил Чаб.
Зубы Лидо сверкнули в лунном свете.
— Гнусные твари! Из-за идиотского каприза перестрелять
Бревно поплыло по течению. Халки хрипло прошептал:
— Что, Зилло будет?
Лидо всматривался во тьму, прислушивался к ночным шумам, постоянно оставаясь начеку.
— Он уже там. Снова в зачарованном сне. Интересно будет его послушать.
Над мелким кустарником у береговых дюн возвышались громадные каменные столбы. Лидо, Халки и Чаб, оставив бревно, подошли к этому освящённому сезонами месту собраний. Когда-то здесь встречались сотни морских и речных выдр, но сейчас число присутствующих не превышало четырёх десятков. Пришедшие обменялись приветствиями с часовыми, засевшими в кустарнике, и подошли к костру, полыхавшему между высоких камней. Их усадили в общий круг и подали миски с бургулой, смесью тушёных водорослей и креветок, щедро сдобренной букетом самых свирепых пряностей. Один аромат бургулы мог выбить слезы из глаз непривычного едока. Обычно при поглощении этого лакомого блюда полагалось думать только о нем, обсуждать лишь его вкус, хвалить или ругать, но на посторонние темы не отвлекаться.
Халки, едва попробовав из своей миски, замахал лапой у рта, проветривая его, и восторженно крякнул:
— Эх, хороша!
В ответ с разных сторон раздались реплики:
— Отличная бургула!
— Пожар во рту!
— До костей пронимает!
Но нашлись и несогласные:
— Да я в детстве лучшую с бабкиного фартука соскребал!
— Не-е, илом отдаёт!
— Уткой пахнет!
Добродушную перепалку вскоре прервал глухой удар хвостового барабана. Лидо Лагунный встал, выпрямился во весь рост.
— Народ и кланы, все ли здесь? Узрю ль я клан Живая Вода?
Поднялся Халки:
— Живая Вода здесь, могучий клан потоков, рек, ручьев.
— Узрю ль я клан Бурная Бездна? — продолжил Лидо.
— Здесь клан Бурная Бездна, морские выдры вольные.
— Узрю ль Волков Волны?
— Здесь Волки Волн, неустрашимый клан.
— Узрю ль я Бойцов Потока?
— Бойцы Потока здесь, со шрамами и славой!
Лидо довёл перечень до конца, выкликая имя клана и встречая поклоном каждый гордый ответ. Затем он замолчал и услышал вопрос, обращённый к нему самому:
— Узрю ль я Лагунный клан?
— Лагунный здесь, врагу не уступивший! — прорычал Лидо. — Остался я один, нет у меня родни, но драться буду до последней капли крови!
Лидо замер. В глазах его отражались языки пламени.
— Кто вызывал меня? — спросил он после краткой паузы.
Две выдры подвели к костру старика. Ему помогли усесться. Крупный старый боец, покрытый шрамами; одну ногу ему заменяла деревяшка, пустую глазницу левого глаза прикрывала чёрная морская раковина. Он держал небольшой плоский хвостовой барабан и постукивал по нему своим хвостом-веслом, тоже помеченным шрамами. Барабан звучал глухо и таинственно, задавая ритм и настроение.