Остров Медвежий
Шрифт:
— Весьма признательны вам, доктор Марлоу. Вы предложили отличный выход из положения. — Он улыбнулся. — Я не привык, чтобы кто-то меня прерывал, но на сей раз вмешательство было оправданным.
— Не вмешайся я, мы бы сейчас на всех парах мчались в Гаммерфест. Вы хотели напомнить капитану пункт договора о фрахтовании, согласно которому он обязан выполнять все ваши указания, кроме тех, что противоречат безопасности судна. Вы хотели указать ему на то, что, поскольку опасности для судна не существует, формально
— Хочу подтвердить, что наш достойный лекарь прав на все сто процентов, — заметил Граф, успевший наполнить свой стакан бренди. — Вы едва не сели в лужу, милый мой Отто.
— Согласен, — отозвался Джерран, сделавший вид, что не заметил фамильярности оператора. — Мы в долгу перед вами, доктор Марлоу.
— За вами бесплатный билет на премьеру, — ответил я, — и уплата моих долгов.
Предоставив членам правления решать свои проблемы, я направился в пассажирское помещение. Аллен и Мэри Дарлинг сидели в салоне. Положив голову ему на плечо, девушка, похоже, спала. В ответ на мой приветственный взмах рукой Аллен сделал тот же жест.
В каюту Герцога я вошел без стука: вдруг кто-то спит. Так и оказалось.
Нимало не обеспокоенный близким соседством Косой, недавно заглянувшей к ним, храпел Эдди, электрик. Сесил Голайтли не спал. Он был очень бледен и изможден, но, похоже, чувствовал себя вполне сносно. Главным образом потому, что рядом сидела Мэри Стюарт и держала его за руку.
— Господи Боже! — воскликнул я. — Вы все еще здесь?
— А как же иначе? Вы же сами велели остаться и присматривать за больным.
— Вы очень добры. Лучше себя чувствуете? — спросил я Герцога.
— Гораздо лучше, доктор, — прошептал он едва слышно.
— Хотелось бы расспросить вас кое о чем, — продолжал я. — Несколько минут мне уделите?
Больной кивнул. Мэри проронила: «Тогда я вас покидаю», — но я положил ей руку на плечо.
— Ни к чему. У нас с Герцогом от вас секретов нет, — произнес я, внимательно посмотрев на Сесила. — Но, может быть. Герцог что-то от меня скрывает?
— Я? — искренне удивился Сесил.
— Скажите, когда вы начали испытывать боли?
— Боли? Примерно в половине десятого — десять. Точно не помню.
Куда подевался его живой ум и веселый нрав? В эту минуту Герцог и в самом деле походил на встрепанного воробья из предместья Лондона.
— Когда со мной это стряслось, не до часов было.
— Еще бы, — сочувственно сказал я. — После ужина вы ничего не ели?
— Ничего, — уверенно заявил Сесил.
— Может, съели... ну, какой-нибудь пустяк? Видите, Сесил, я удивлен.
Мисс Стюарт вам сообщила, что заболели не вы один? — Герцог кивнул. —
— Доктор! — обидчиво произнес Герцог. — Вы же меня знаете.
— Потому и спрашиваю. — Мэри укоризненно взглянула на меня. — Видите ли, мне известно, что у тех, кто испытывал боли в желудке, было пищевое отравление, и я знаю, как их лечить. Ваша же болезнь, видно, иного рода.
Какова ее причина, мне неведомо. Чтобы не рисковать, сначала необходимо поставить диагноз. Завтра утром и позднее вы будете испытывать сильный голод, но я должен предупредить вас, чтобы вы ничего не ели. Иначе это вызовет такую реакцию, что на сей раз спасти вас не удастся. Надо дать вашему организму передышку.
— Не понимаю, доктор.
— Ближайшие три дня только чай и сухари. Герцог с убитым видом посмотрел на меня.
— Чай и сухари? — заныл он. — Целых три дня?
— Для вашего же блага, Сесил, — похлопал я его сочувственно по плечу и выпрямился, готовясь уйти. — Хочу, чтобы вы поскорей поправились.
— Мне жуть как захотелось есть, — вдруг с жаром произнес Герцог.
— Когда?
— Около девяти.
— Около девяти, то есть через полчаса после ужина?
— Да. Я зашел на камбуз. На плите стояла сковорода. Я успел съесть всего одну ложку, когда послышались шаги двух человек, и я спрятался в кладовку.
— И стали ждать?
— Пришлось, — словно совершив акт гражданского мужества, произнес Герцог. — Если бы я приоткрыл дверь, меня бы заметили.
— Итак, эти двое вас не заметили и ушли. Что было потом?
— Оказалось, они очистили всю сковороду, — с огорчением отозвался Сесил.
— Ваше счастье.
— Счастье?
— Это были Моксен и Скотт, стюарды. Не так ли?
— Как вы догадались?
— Они спасли вам жизнь, Герцог.
— Как это?
— Съев вместо вас жаркое. И вот результат: вы живы, они оба мертвы.
Аллену и маленькой Мэри, видно, надоело бодрствовать; салон был пуст.
До встречи с Хэггерти у меня оставалось пять минут. Надо успеть собраться с мыслями. Но тут я понял, что у меня нет и пяти минут: я услышал, как кто-то спускается по трапу. Делая неимоверные усилия, чтобы не упасть, Мэри Стюарт села, вернее, плюхнулась в кресло напротив меня. Миловидное лицо ее было изможденным, серого оттенка. У меня не было досады на нее за то, что своим появлением она нарушила ход моих мыслей: по отношению к этой латышской девушке я не мог испытывать даже отдаленно враждебного чувства. Кроме того, она наверняка хотела поговорить со мной; она пришла за помощью, поддержкой, пониманием — шаг непростой для такой гордой, независимой особы.