Остров Мертвецов

Валенти Сюзанна

— Что? — Выдохнула Роуг.

— Что ты погибла, попав под перекрестный огонь какой-то бандитской перестрелки несколько лет назад, — выплюнул я, и ужас, который я испытал в тот момент, снова вонзил осколок льда в мое сердце.

— Почему она так сказала? — Роуг ахнула.

— Лютер, — прорычал я, и она в замешательстве наморщила лоб. А я вспомнил тот сокрушительный момент, когда я поверил, что эти слова были правдой, то, как воздух был высосан из моего тела, и как земля, казалось, вращалась со скоростью сто миль в час под моими ногами. — Я был так зол, Роуг, ослеплен этой гложущей яростью и горем, которые готовы были разорвать мою грудь на части. Я сказал этой суке дать мне пистолет, и она дала, потому что я был почти уверен, что она знала, что я убью ее, если она этого не сделает. Это был старый револьвер, который лежал

в коробке с запасом патронов внутри, но я не собирался жаловаться. Оружие есть оружие. Я покинул Фэрфакс, угнал машину и проделал весь путь до «Дома-Арлекин», думая только о мести. Если ты была мертва, это была их вина. Если ты была мертва, то и мы все, блядь, должны быть мертвы. Но больше всего должен был сдохнуть Лютер. — Мое дыхание стало неровным, а Роуг пристально наблюдала за мной, прислушиваясь к моим словам. — Я подъехал к воротам, вышел из машины, подошел прямо к тем мудакам, которые их охраняли, и велел им впустить меня. Они знали, кто я такой, они помнили меня и просто так пустили надвигающуюся смерть Лютера в его дворец. Я разбил боковое окно и услышал, как они все, блядь, хохочут во внутреннем дворике, как будто у них нет никаких забот на свете. И я подумал, что если они могли смеяться в мире, где тебя не существовало, то они не заслуживали продолжать дышать. Возможно, они не знали о тебе, но в любом случае они тебя не спасли. Так что их судьбы были предрешены.

— Боже мой, — прошептала Роуг. — Что случилось?

— Я прокрался во внутренний дворик и позволил им увидеть меня. Я хотел, чтобы они знали, кто пришел, чтобы покончить с ними, но все, что я сделал, это предупредил их, а я, черт возьми, даже не был обучен обращаться с оружием, в отличие от них. Сначала я выстрелил в Фокса, но он отскочил в сторону, и моя пуля задела его гребаную шею. Моя рука дрожала, и в груди было такое чувство, как будто… — Я покачал головой, не желая говорить этого, потому что это шло вразрез со всем, что я чувствовал к ним сейчас.

— Что? — Роуг подтолкнула.

— Как будто я с таким же успехом мог стрелять в самого себя, насколько это было приятно. — Я не смотрел на нее. — Не то чтобы сейчас это что-то, блядь, значило. В любом случае, мои следующие пули прошли мимо, а они уже схватились за свои собственные пушки, стреляя в ответ, и одна из пуль вырвала кусок из моей ноги, а Джей-Джей попытался сбить меня с ног, ударив гребаным шезлонгом по голове. Мне пришлось бежать, иначе меня бы убили, и я решил, что вернусь, когда обучусь, и покончу с ними навсегда, потому что если бы я остался, то зря пролил бы свою кровь и был бы похоронен прежде, чем смог отомстить за тебя. Поэтому я сбежал как гребаный трус в надежде, что смогу вернуться.

— И из-за этого началась война между вами всеми? — предположила она.

— Вроде того. К сожалению, на этом ночь не закончилась. Мне удалось выбраться с территории, пока охранники, которые были у ворот, вбегали в дом. Я взял угнанную машину и уехал, понимая, что мне некуда идти. Поэтому я отправился в единственное место, которое смог придумать, и оказался на пляже возле «Игровой Площадки Грешников». Но стоило мне выйти из машины, как меня схватили: два долбаных ублюдка поджидали меня прямо там, словно знали, что я приду. Меня обезоружили, засунули в багажник машины, и я подумал, что это все, меня отвезут куда-нибудь и предадут смерти «Арлекины», и единственное, что меня утешало, — это то, что я скоро буду с тобой.

— Рик… — Грустно сказала Роуг, и я провел костяшками пальцев по ее скуле.

— Когда машина остановилась, багажник открылся, и я обнаружил, что смотрю на Лютера, моего приемного гребаного отца, пришедшего собственноручно предать меня смерти. Он вытащил меня из машины и долго, блядь, орал на меня о том, какого черта я попытался убить остальных, а я просто смотрел на этого мудака с ненавистью, бурлящей в моих венах. Когда он закончил, я плюнул в ублюдка и проклял его за то, что он стал причиной твоей смерти. А потом он рассмеялся. Рассмеялся, как гребаный псих, у которого была самая длинная ночь в жизни, схватил меня за плечи, посмотрел мне прямо в глаза и сказал, что ты очень даже живая и что он велел своей сестре рассказать эту историю, если кто-то придет искать тебя, если кто-то из нас появится там.

— Гребаный Лютер, — прорычала Роуг.

— Да, — холодно сказал я. — Мудак, из-за которого их всех чуть не убили за эту ложь. Следующий час он пытался

убедить меня вернуться домой, пока я поносил его за то, что он самый никчемный отец, какого я только мог себе пожелать. Было уже слишком поздно играть в счастливую семью, эти парни бросили тебя, несмотря ни на что, а Лютер был первопричиной всего, с чем я столкнулся в тюрьме. Поэтому я тут же объявил ему войну, сказал, что я проклятый человек и скоро сделаю из него и из его мальчиков таких же проклятых людей. Лютер сказал, что я сумасшедший, отвез меня в свою квартиру в восточной части города и оставил там под присмотром троих своих людей. Я снова был пленником, запертым в каком-то случайном гребаном месте, в котором не собирался оставаться. Так что мне нужен был план, как выбраться, и когда на следующую ночь эти мудаки привели домой кучу проституток и начали выбивать из них дерьмо, прикасаясь к ним, когда они просили их остановиться, умоляя хоть кого-то спасти их, я отобрал пистолет у одной из их пьяных задниц и не промахнулся, когда с близкого расстояния выпустил по пуле в каждый из их черепов.

— Господи, — выдохнула Роуг.

— Ммм, — сказал я, и улыбка тронула мои губы при воспоминании о их смерти. — Я забрал их кошельки, оружие, телефоны и все остальное дерьмо, которое у них было, что могло помочь мне продержаться достаточно долго, чтобы убить этих ублюдочных «Арлекинов». У одного из них был револьвер, из которого я стрелял в Фокса и остальных, и я почувствовал к нему некую привязанность, которая придала мне уверенности, что именно из него я оборву их жизни.

— Это тот самый пистолет, из которого ты…

— Да, — проворчал я, быстро отвлекаясь от своего маленького увлечения русской рулеткой. — Как бы то ни было, я притащил их троих к «Мосту Висельников» и вздернул там просто для того, чтобы донести до них свое послание, а потом убрался оттуда. Я знал, что мне нужно найти какое-нибудь место подальше от «Арлекинов», где у меня было бы время подготовиться к победе в бою против них. Несколько недель я прожил на окраине города, ночуя в дерьмовом отеле. В соседнем со мной номере жил старик, который всегда хотел поговорить, он рассказывал обо всех сплетнях в Сансет-Коув, а я впитывал каждую мелочь, надеясь, что это даст мне хоть какое-то преимущество перед Лютером или Фоксом, хоть что-то, что даст мне представление об их распорядке дня. Ничего полезного о них я не узнал, но он рассказал мне об «Острове Мертвецов», он знал все о большом старом отеле, который был здесь заброшен, сказал, что парень, который владел им и планировал ремонт, умер, а место осталось гнить. Мне показалось, что это судьба. Поэтому я решил рискнуть, украл лодку, добрался до острова, вломился в отель и вот так просто назвал себя королем этой земли.

— Как ты сформировал свою банду?

— Новость о моем нападении на «Арлекинов» разнеслась по городу, и в конце концов меня стали разыскивать люди. Раньше я возвращался на материк за едой, а иногда заходил в «Подземелье» выпить. Ко мне подходили мужчины, парни которых отвергли «Арлекины» или которые были разозлены на них за что-то. Как только вокруг меня собралось несколько парней, они начали вербовать людей для меня, и вскоре у меня появилась своя маленькая команда. Я начал захватывать территорию, отбирая части Сансет-Коув у Лютера и смеясь над каждой милей, которую я у него отвоевывал. Он долгое время продолжал игнорировать мои усилия, пытаясь вызвать меня домой, приказывая своим людям держаться подальше от меня и просто оставить меня в покое. Он был глупцом, потому что в конце концов им пришлось заметить угрозу, которую я представлял, и когда однажды я отправился в город, чтобы навсегда убить Лютера, между нашими людьми было пролито много крови. И это было все. «Арлекины» официально выступили против меня, а я получил войну, о которой мечтал все это время. Я был одиноким королем с одной целью, и неважно, чего мне стоило ее достичь.

Роуг обхватил ладонью мою щеку, бросив на меня жалобный взгляд, и я зарычал, презирая это. Я оттолкнул ее от себя, заставив перевернуться, и шлепнул по заднице так сильно, что она взвизгнула. — Не смей меня жалеть, женщина.

Я встал на колени и сжал ее задницу, раздвигая ее ноги и перемещаясь так, чтобы оказаться между ними. Я вынул свой член и сжал его основание, а он затвердел в моей хватке.

— Подожди, — сказала она с придыханием, приподнимаясь на руках и поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня. — Мы должны использовать защиту.