Остров Невезения
Шрифт:
— Вежливый, но наивный и скучный народ, — квалифицировал англичан, умудрённый жизненным опытом советский офицер-армянин. — Но хорошей музыки, как ни странно, у этих педиков много! — справедливо отмечал он. — Я решил приехать сюда не только с целью подработать, как я сказал жене, но и по причине своей фанатичной любви к их рок музыке… — продолжал Саша-армянин.
— У них было много хорошей музыки, — оторвался я от созерцания зелёных лугов. — Теперь же, их рок окончательно мутировал в популярный коммерческий ширпотреб с голубой окраской… The Beatlеs
— Я и говорю о старой, не о современной музыке, — уточнил рокер-пенсионер, и по-шпионски скользнул по мне взглядом через зеркало заднего обзора.
Мне показалось, что он ожидает от меня продолжения разговора.
— Но при всей любви, сколько же можно радоваться музыке, которую начал слушать ещё в 60-е годы? Разве что, изредка, под настроение может возникнуть желание, снова прослушать что-то подзабытое, — вяло продолжил я.
— А о какой музыке ты говоришь, назови-ка мне кого-нибудь, — заинтересовался неожиданно возникшей темой разговора Саша.
— Ну, в настоящей, вялотекущей островной шизофренической ситуации, мне, вероятно, приятно было бы, иногда послушать некоторые вещи Led Zeppelin… Может быть, ещё…
Саша восторженно закряхтел, неловко повернул голову назад, и, разглядывая меня, стал притормаживать и выруливать к обочине. Мы подумали, что ему срочно захотелось отлить.
— Ну, ты удивил меня, парень! — возбуждённо обратился ко мне Саша, приглашая нас выйти на минутку из машины. — Ты знаешь, о чём я давал объявление в Лондонской газете?
— Какое объявление? О чём? — пытался я понять его странную реакцию.
— Любители музыки Джимми Пэйджа и Джимми Хендрикса, прошу откликнуться для общения. Армянин Саша. Номер мобильного телефона, — пересказал Саша содержание своего объявления.
— На каком языке ты объявлялся?
— На русском, разумеется. На каком ещё мне общаться? Правда, указав, что я армянин, я призывал к общению и армян, — пояснил Саша.
— И что же? Позвонил ли какой-нибудь армянин? — заинтересовался я.
— Конечно! Сразу же отозвалась армянка из Лондона, и я пригласил её к себе в гости в Саутхэмптон.
— О твоей музыке, она, вероятно, понятия не имела. Отреагировала лишь на армянина Сашу, — предположил я.
— Не угадал! Я и сам удивился, но она оказалась большой любительницей этой музыки.
— Редкое явление для женщин. И что же дальше? Встречались?
— Ещё и как! Договорились, когда она приедет ко мне… Я приготовил угощения. Встретил её и привёл в свою музыкальную берлогу.
— У тебя и какая-то проигрывающая аппаратура с акустикой имеется?
— Обижаешь! А как же без этого?! Хотя и всё мусорное, я ничего здесь не покупал, живу, как на чемоданах. Всю аппаратуру я собрал с рабиша (rubbish — хлам, отбросы, мусорка), но ничего, звучит неплохо. Знаешь ли, у меня здесь уже много знакомых и приятелей, но мои музыкальные увлечения никто не разделяет. В общем, поговорить об этом мне не с кем. К примеру, мои соседи по дому — литовцы,
Помню, как в начале 70-х я впервые услышал «Дитя Времени» Deep Purple. Это случилось в компании… Меня так глубоко потрясла эта музыка, что я слушал и плакал, совсем утратил самоконтроль. Представляешь, взрослый парень, в присутствии посторонних людей распустил сопли. Но там оказались интеллигентные люди. С пониманием отнеслись к моей реакции на музыку. Сейчас вокруг меня таких людей нет. Это плохо.
— Честно говоря, Саша, для меня всё это неожиданность. Я бы никогда не подумал о тебе, как о человеке, страдающем по таковому, — отозвался я, на его откровения.
— А какое твоё первое впечатление обо мне? Только честно.
— Обычный дядька-работяга, приехавший сюда зарабатывать для своей семьи, оставленной в какой-нибудь конченой пост совковой стране. Не похож ты на человека, которого может глубоко волновать музыка. Ошибся я с первого взгляда. Ты лучше расскажи, кем же оказалась та армянка из Лондона, — сменил я тему.
— Ну да. Поехали дальше, — призвал нас рулевой. — Как мы с ней договорились, так она и приехала. Оказалась немного младше меня, уже несколько лет живёт в Лондоне замужем за англичанином. Короче, мы сразу нашли общий язык и направились ко мне. Знаешь ли, Сергей, как это бывает приятно, когда с совершенно незнакомым человеком легко находишь общие интересы и взаимопонимание. Вот, к примеру, с тобой мы знакомы всего-то полчаса, а такое ощущение, что давние и близкие друзья. Это потому что мы понимаем друг друга.
— Саша, ты меня настораживаешь!
Рядом скучающий Виталий хохотнул. Саша проигнорировал мою шутку.
— Так что же армянка? — перебил я его.
— А что армянка. С ней мне здорово повезло. Мы весь день слушали музыку, пили водку, кушали и танцевали. Много говорили про Армению и наши молодые годы. Ну, и трахались, конечно же… Как голодные студенты!
— Именины сердца! — подвёл я итог.
— Точно! Это ты хорошо назвал, надо бы запомнить, — одобрил Саша.
— Саша, а ты не пробовал писать, когда тебе не с кем поговорить? — предложил я офицеру в отставке.
— Не-а. У меня это совсем не получается. Я люблю говорить и действовать. А писать, не могу и всё. Вот ты, заходи ко мне в гости, я покажу тебе свою музыкальную коллекцию, выпьем, поговорим.
— Саша, а ты меня с той армянкой не попутаешь? — пошутил я.
Сидящий рядом со мной Виталий из Тернополя, молча слушавший нас, весело рассмеялся.
— Серёга! Ты ещё не знаешь, какой я убеждённый и неисправимый женолюб. На этот счёт не беспокойся, — без тени обиды ответил Саша на мою шутку.