Остров обреченных

Сушинский Богдан Иванович

– Неужели такое возможно? – поневоле вырвалось из уст Маргрет.

– Завтра же вы в этом убедитесь.

– В таком случае вынуждена буду признать, что существуют два совершенно разных, непостижимых друг для друга мира. Которым никогда не понять друг друга и, конечно же, никогда не соединиться.

– А может, их и не следует соединять? – усомнился Дюваль. – Ведь когда попадаешь сюда, появляется ощущение рая. Чего о нашей старой доброй Франции не скажешь.

– Вижу, вы очарованы этой страной.

– Этой – да. Канада, к которой мы, даст Бог,

когда-нибудь все же причалим, наверняка, выглядит значительно суровее. Возможно, как Шотландия или Швеция.

– И у вас никогда не возникало желания остаться на одном из этих островов, в кругу жгучих, ласковых и ничего не скрывающих от вашего взора женщин? – коварно поинтересовалась Маргрет.

– Наверно, это было бы мудрым решением. Понятия не имею, почему до сих пор не принял его.

– Вот оно в чем дело: вам не хватает мудрости!

– Храбрости – так будет точнее.

– Когда не хватает мудрости, ее порой безуспешно пытаются заменить храбростью. И потом, надо же помнить, что эти женщины – еще не француженки.

– Как и то, что француженки – еще не корсиканки, – как бы вполголоса, оскорблено напомнила Бастианна и, гордо вскинув голову, перешла к другому закутку, по ту сторону каюты.

Дюваль вежливо извинился и, оставив Роя и Маргрет вдвоем, последовал за ней.

Тем временем матросы убрали паруса и прозвучала громогласная команда боцмана отдать якоря. Продрейфовав еще какое-то время, «Король Франциск» остановился почти посредине лагуны, в каких-нибудь двух кабельтовых от берега. Дыхание моря здесь уже почти не ощущалось. На смену ему пришло влажновато-душное, пьянящее дыхание тропического леса. Воздух залива овеивался жасминным ароматом лесных цветов, а с ближайшей косы, уходившей от берега совсем рядом, справа от судна, доносились пение птиц и какие-то таинственные крики, то ли туземцев, то ли зверей.

Аборигены не стали ждать рассвета и решили уже сейчас разведать, кто к ним прибыл и чем у этих пришельцев можно разжиться. Две их лодки отчалили от освещенного месяцем берега и направились к «Королю Франциску».

– Всем отойти от борта и спрятаться за пристройками, – послышался голос командора Брэда. – У них луки, и кто знает, что этим туземцам придет в голову.

Однако Маргрет и Рой к совету его не прислушались. Впервые решившись постоять на палубе вот так, близко друг к другу, почти в обнимку, они ждали, когда лодки пристанут к бортам судна.

Судя по всему, аборигены были настроены миролюбиво. Один из тех, что находились в лодке, приставшей к правому борту, – рослый, статный парень – спросил на ломанном французском, кто они такие, откуда прибыли и что им нужно на острове. Дюваль ответил, что прибыла эскадра Его Величества короля Франции, и поинтересовался, есть ли на острове англичане.

Индеец, представившийся как сын вождя племени, ответил, что сейчас англичан нет, но несколько дней назад они наведывались сюда. Он утверждал, что это были пираты, и воинам племени пришлось сражаться с ними. Двух пиратов они убили. Костры и барабаны – праздник

в честь победы над пиратами.

Индеец поднялся на борт, и переговоры их продолжились. Однако Маргрет они уже не интересовали.

– Постараемся попасть на берег с первой же шлюпкой, – сказал Рой. – Тогда у нас будет больше времени побродить по острову, насладиться родниковой водой и… осмотреться.

Маргрет поняла, что он имеет в виду, но энтузиазма не высказала:

– Боюсь, что мне вообще не позволено будет сойти на берег, – с грустью молвила она.

– Такого не может быть!

– Вдруг адмирал решит, что я сбегу, чтобы дождаться судна, направляющегося в Европу? Или же останусь здесь навсегда.

– Он может решать, как ему угодно. Но я поговорю с Дювалем. А он – с командором… Уговорим переправить нас на остров еще на рассвете, пока адмирал с похмелья не пришел в себя.

– Ладно, попытайся, – потерлась норд-герцогиня щекой о плечо Роя. – И если остров нам понравится…

– Ты действительно решилась бы провести на этом острове хотя бы несколько месяцев?

– Дюваль сказал, что в Канаде климат такой же, как в Шотландии. А в Шотландии, насколько мне известно, дожди и очень суровые зимы.

Она хотела еще что-то добавить, но в это время за спиной, в переходе, послышались скрип настила и чьи-то шаги. Рой и Маргрет сразу же отстранились друг от друга, а герцогиня еще и отступила на шаг, в сторону своей каюты.

– Уж не собираетесь ли вы бежать, ангелочки мои? – узнала она по сипловатому, захлебывающемуся голосу боцмана Роша.

– Когда решусь на это, приглашу вас в сообщники, боцман, – ответила Маргрет. – Но прежде донесу на вас адмиралу.

То ли не поняв подтекста сказанного, то ли не желая оказаться в неудобном положении, боцман подобострастно хихикнул и, подавшись к борту, не стесняясь, присмотрелся к Рою, пытаясь узнать его.

– Прекрасная ночь, а, Парижанин?

– Чувствую себя, как на берегах Сены.

– «Как на берегах Сены» ты почувствуешь себя, оказавшись на вертеле, над одним из костров местных людоедов.

– Так они – людоеды?!

– Одно из блюд у них так и называется: «Парочка влюбленных французиков».

Когда он ушел, Маргрет приоткрыла дверь каюты и рассмеялась:

– Наконец-то адмирал узнает имя того, кто тайно посещал меня много ночей подряд.

– А он уже знает… что кто-то посещал?! – испуганно напрягся Рой.

– Конечно.

– И у кого-то расспрашивал обо мне?

– Еще бы.

– У старшего штурмана?

– У штурмана, возможно, тоже. А вот у меня – точно. Не далее, как вчера.

Рой опешил. Ему-то казалось, что для адмирала и прочих офицеров корабля его визиты все еще остаются величайшей из тайн Великой эскадры.

– И что… адмирал?..

– Что вы хотите услышать от меня, шевалье?

– Злился, требовал назвать мое имя?

– Зачем ему ваше имя, шевалье. Ему нужна была я, а не вы, – почему-то вдруг решила до конца быть откровенной герцогиня. – Пытался шантажировать…