Остров Сокровищ

Стивенсон Роберт Льюис

– Я догадывался, Джим, – добавил доктор, – что наше переселение окажется для тебя полной неожиданностью, и ты можешь попасть в беду. Но, несмотря на все мое расположение к тебе, я вынужден был сначала позаботиться о тех, кто исполнял свой долг. Ведь ты сам удрал от нас, не правда ли?

Однако в то утро, когда доктор обнаружил меня в плену у пиратов, он тотчас понял, какой опасности я подвергнусь, когда злодеи обнаружат, что клад исчез. Первым делом они выместят свою ярость и разочарование на мне. Поэтому доктор едва ли не бегом бросился в пещеру, прихватил с собой Грея и Бена Ганна и направился к исполинской сосне. Сквайр остался наверху – ухаживать за капитаном и охранять сокровища.

Но еще на полпути доктор заметил, что пираты уже двинулись на поиски и тащат меня с собой. Тогда он послал вперед быстроногого и хорошо знающего местность Бена Ганна, а тот решил напугать суеверных пиратов. Вышло это у него так убедительно, что пираты замешкались, и доктор с Греем успели устроить засаду у опустевшей ямы еще до нашего прибытия.

– Слава Всевышнему, что со мной оказался Джим Хокинс! – воскликнул Сильвер. – Не будь его, вы бы, доктор, и пальцем не пошевелили, даже если б меня изрубили в фарш!

– Разумеется, – весело посмеиваясь, ответил доктор Ливси.

Когда мы добрались до берега, доктор заступом пробил в нескольких местах днище одной из шлюпок. Мы все погрузились на другую и отчалили, взяв курс на Северную бухту. Путь предстоял неблизкий – миль восемь – десять, но Сильвер, несмотря на усталость, сел на весла и греб наравне со всеми. Вскоре мы вышли из пролива и оказались в открытом море. Снова стоял штиль, и мы беспрепятственно обогнули юго-восточный выступ острова – тот самый, который «Эспаньола» огибала всего четыре дня назад.

Когда мы проходили мимо горы с двумя утесами на вершине, с моря стал виден вход в пещеру Бена Ганна. Рядом с ним виднелась крохотная фигурка человека, опирающегося на мушкет. Это был сквайр Трелони. Все мы, в том числе и Сильвер, приветствовали его радостными криками.

Пройдя на веслах еще три мили, мы обнаружили шхуну, но вовсе не там, где я ее оставил, а у входа в бухту Северной стоянки. Прилив снял ее с мели, и теперь она свободно странствовала по всей бухте. Будь ветер сильней или течение более быстрым, не видать бы нам нашей «Эспаньолы», как своих ушей: ее унесло бы в открытое море или разбило в щепки о берег. Но сейчас судно было в целости, если не считать порванного грота. Мы вытащили из трюма запасной якорь и поставили шхуну на якорную стоянку, а сами на шлюпке отправились к пещере Бена Ганна. Несколько позже на «Эспаньолу» вернулся Эйб Грэй, чтобы охранять судно ночью.

Наверху, у входа в пещеру нас встретил сквайр. Со мной он обошелся любезно и приветливо, ни словом не упомянув о моем бегстве, но при виде Джона Сильвера его лицо вспыхнуло. Он сказал:

– Джон Сильвер! Вы гнусный негодяй и лжец. Меня убедили даровать вам прощение, и я дал слово джентльмена, что не стану вас преследовать. Но кровь всех, кто погиб в результате вашей преступной затеи, падет на вашу голову!

– Премного вам благодарен, сэр, – низко склонился Джон Сильвер.

– Вы не смеете благодарить меня за это! Из-за вас я вынужден нарушить свой долг. Ступайте с моих глаз!

Мы вошли в пещеру. Она оказалась очень просторной и хорошо проветриваемой, с чистым песчаным полом и родником поблизости, прячущимся среди резных листьев папоротника. У костра в углу пещеры лежал капитан Смоллетт, а в сумрачном дальнем углу я приметил тусклый блеск золотых слитков и лежавших грудами монет. Вот оно – сокровище Флинта, цель нашей экспедиции и причина гибели семнадцати моряков из экипажа «Эспаньолы». А сколько крови, мук и кошмарных злодеяний стояло за этим богатством, сколько абордажных атак и морских сражений, сколько потопленных вместе с экипажами судов – об этом знали только трое соратников капитана Флинта: Джон Сильвер, Том Морган и Бен Ганн.

– Входи, Джим, – слабым голосом проговорил капитан. –

Ты славный парень, но только я едва ли снова возьму тебя в плаванье. Уж больно ты своенравен и вечно все делаешь на свой лад. А это кто? Вы, Джон Сильвер? Каким же это ветром вас сюда занесло?

– Я вернулся к исполнению своих обязанностей, сэр, – отвечал Сильвер.

– Угу, – проговорил капитан.

И больше не проронил ни звука.

И до чего же славно мы отужинали в тот вечер в кругу друзей, собравшись у огня! Даже соленая козлятина Бена Ганна показалась мне лакомством, тем более что запивали мы ее старым вином, которое прихватили на «Эспаньоле». Джон Сильвер весь вечер сидел в уголке, подальше от света, но ел с отменным аппетитом, смеялся вместе со всеми и мигом вскакивал, если что-нибудь требовалось подать. Одним словом, вел себя так, словно ничего существенного не произошло.

Глава 34

Последняя глава

С раннего утра мы взялись за работу. Надо было доставить сокровище на берег и переправить его в шлюпке на шхуну. А поскольку от пещеры до берега было не меньше мили, попотеть нам пришлось изрядно. Трое уцелевших пиратов, до сих пор бродивших в дебрях острова, нас не слишком беспокоили, но на всякий случай мы выставили часового на вершине холма.

Работа кипела. Грей и Бен Ганн перевозили золото на шхуну, а все остальные доставляли его к берегу. Золотом наполняли мешки из-под сухарей; они были совсем невелики, но два таких мешка, связанных между собой прочной веревкой, едва мог поднять взрослый и крепкий мужчина. Поэтому меня как самого слабосильного оставили в пещере, где я и должен был укладывать и упаковывать золото.

Клад Флинта состоял из монет самой разнообразной чеканки – таких же, какие я обнаружил в сундуке Билли Бонса. Мне доставляло удовольствие разбирать их и сортировать. Тут были английские, французские, испанские и португальские монеты, гинеи и дублоны, кроны, луидоры [42] и цехины. На них были изображены короли всех стран Европы, правившие в последние два столетия. Попадались и необычные восточные монеты – круглые и четырехугольные, некоторые были продырявлены посредине, чтобы носить их как ожерелье. Словом, я насмотрелся на все деньги, какие только есть на свете. Монет было такое множество, что от возни с ними у меня разболелась спина и стали неметь пальцы.

42

Луидоры – французские золотые монеты XVII–XVIII вв. Чеканить их начали в 1640 г., в период правления короля Людовика XIII.

Так продолжалось несколько дней, и нам уже стало казаться, что этой работе не будет конца. Трое оставшихся в живых пиратов куда-то пропали и больше не показывались. Впрочем, однажды ночью, когда мы с доктором прогуливались по вершине горы, из глубины леса до нас донеслись не то крики, не то пение. Но как следует разобрать, что это за звуки, нам так и не удалось.

– А ведь это, наверное, пираты, – заметил доктор.

– Опять перепились, сэр, – послышался позади нас голос Джона Сильвера.

Сильвер пользовался полной свободой и, несмотря на холодность с нашей стороны, держался непринужденно и даже фамильярно. Он был предупредителен и услужлив и словно не замечал нашего презрения. Лучше остальных к Сильверу относились двое: Бен Ганн, по старой памяти побаивавшийся грозного квартирмейстера капитана Флинта, и я, чувствовавший к бывшему коку некоторую признательность за свое спасение. При этом я, конечно же, не мог забыть его предательское поведение по отношению ко мне во время поисков клада.